Мысли из-за поребрика Заметки киевлянки о жизни под жовто-блакитным стягом
автор: Карнышев В.И.
28.09.2021
Больше года назад я разместил у себя на сайте воспоминания “Юность в оккупации” уроженки Воронежа Ирины Захаровны Засла́вер (1923-2019) о днях войны (1941-1945) и её жизни на Украине при немцах. На днях мне попались на глаза “Заметки одной киевлянки” – отрывочные мысли о жизни в Киеве (с мая по сентябрь 2021 г.) некой Галины Лебединской.
По сути, её коротенькие, пусть бессистемные, заметки или “зарисовки” с личным мнением о происходящем в Киеве в наши дни, гораздо ценней многих официальных источников, по крайней мере, по части правдивости и искренности. В принципе, соблюдая некоторую корректность в отношении автора – дамы, как я понимаю, уже в возрасте, эти заметки можно было бы по аналогии с военными мемуарами Заславер назвать “Осень жизни в оккупации”.
Всё, что происходит на Украине, как на достаточно большом территориальном образовании с исходно приличными человеческими ресурсами, а также материальными, географическими и климатическими условиями, похоже на проведение исторического эксперимента в некой глобальной “Лаборатории” – эксперимента на выживаемость. И все события на Украине после 1991 года прошли под лозунгом “Как иметь всё и про.рать почти всё за тридцать лет”.
У нас в 90-х годах так же были все шансы превратиться в нынешнюю Украину. Но Россия по ряду причин смогла остановиться почти на краю “пропасти”, а бывшая УССР сделала уверенный шаг вперёд. Я помню, как первые годы “независимости” бо́льшая часть населения на Украине искренне радовалось тому, что, наконец-то, они избавились от московского “ярма”, перестали “кормить” кацапов, и уж теперь-то заживут по-настоящему.
Но украинский “эксперимент” в очередной раз доказал, что не удалённая вовремя небольшая раковая опухоль способна распространить метастазы по всему организму. Активная западе́нщина из небольшого числа регионов Украины со своей рагульской, сельской психологией а-ля “садок вишневий коло хати с бджолами”, стала той самой “раковой опухолью”. И, похоже, сейчас “онкологическое заболевание” приобрело неоперабельный характер.
На мой взгляд, заметки киевлянки Галины Лебединской подтверждают этот “диагноз”. Почитайте. Никаких правок, кроме исправления встреченных опечаток и вставки пропущенных знаков пунктуации, я в исходный текст не вносил.
“Заметки одной киевлянки”
Киевляне в лесу, на прогулках, между собой говорят по-русски. Я сегодня опять в этом убедилась. А стоит оказаться им где-то на Крещатике – говорят на мове. Вы понимаете, какой вынос мозга у людей? Это страшно. Это ведь реальное насилие.
Неожиданно под вечер приходила соседка, которая работает послушницей в Киево-Печерской Лавре. Сегодня она там утешала женщину, которая прилетела из Владивостока на похороны к матери. Женщина сама прилетела с двумя сыновьями 13 и 16 лет… Границу прошла пешком, а в селе Житомирской области вчера прошли похороны, и там остался её отец, которому под 70. Перед обратной дорогой она зашла в Лавру помолиться.
Соседка зачем ко мне приходила? Я расстроилась от рассказа. К слову, её дочь средняя живёт в Бонне. Сейчас молится за дочку, чтоб прошли испытания с наводнением. “Немцы дружные. Помогают друг другу”, – говорит Оля. “А русские и украинцы все переругались, хуже некуда. И границы позакрывали. А Германия будет привитых принимать”.
Да… Грустно. Один народ. Кстати, был рейс раньше “Киев-Москва-Владивосток”. Был ещё “Киев-Москва-Тюмень”, “Киев-Ростов”…
Если внимательно прислушаться к тому, как реагируют киевляне на тотальный запрет русского, то заметить какие-то особенности, что-то очень такое режущее слух – нельзя. Конечно, молчащих стало значительно больше. Исчезла доверительность, исчезло даже какое-то поверхностное общение людей друг с другом. Видно, как людей обламывают, но никто не готов выступать против. Украинский, значит, украинский.
“— Мы где живём? В Украине. А следовательно, украинский”. Но на фоне этого самоубеждения, люди всё равно предпочитают русский язык. Это – как коньяк, вместо самогонки. Хотя, что тут говорить: привыкнут, перетерпят. И не такое терпели. Статус столицы Украины без русского языка не просто поблёк, а уничтожен дух и потенциал города. Киев всё больше скатывается в провинцию, сельскую, нищую периферию.
Из комментариев: “Я родилась на Украине. Здесь живут мои родные. Мне дорога? Украина и я знаю хорошо украинский язык. Много лет живу и работаю в России. Хочу сказать, что среди русских людей жить проще. Но главное не это: прекратите издеваться над украинцами в Украине. Дайте возможность говорить, учиться, жить и дышать на русском языке. Дайте жить людям”.
Грустное тридцатилетие незалежной трубы пройдёт как коллективное хоровое пение возле постели умирающей.
Вступил в силу обязательный дубляж сериалов и фильмов на украинский язык. Наши соседи массово отказываются от кабельного телевидения. И от телевидения вообще.
Тотальная украинизация рушит рейтинги телеканалов, отвращает от кучи так называемых культурных мероприятий, люди отказываются от кабельного телевидения, но я заметила, что небольшие частные мероприятия с детьми, которые заказывают родители (как правило, это платно), проходят на русском языке. На выставке видела, как аматоры развлекали группы детей и общались исключительно на русском: игры, стихи, считалки, поговорки, песни. Я вот каталась на велосипеде и видела это в нескольких местах, и команда детей, которых тренеры обучали катанию на роликах, они тоже общались на русском.
Так какой из этого следует вывод? А он очень простой: здесь в огромном количестве семей говорят на русском и тот у большинства – родной. А эта травля – она вызовет отторжение и ничем хорошим не закончится. Здесь уже не ходят в кино, всё меньше людей смотрит телевизор. Наш дом облеплен спутниковыми тарелками, а киевляне покупают специальные приставки и смотрят, что хотят, качая всё из интернета. Вообще я не знаю, где ещё есть такое жестокое издевательство над ментальностью и культурой сейчас.
Украинизация, как она есть. В “Сельпо” кассиры по-прежнему спрашивают: “Кулёчек потрибен?“, и тут же между собой переходят на русский. На лавочках, в скверах сидят молодые люди компаниями и поют песни под гитару на русском языке. На школьных экскурсиях, на улице, учителя что-то впаривают ученикам на мове, а те между собой говорят на русском. И задают вопросы учителям на русском языке. И всё это даже не пародия, а слова не подберу, чтоб не забанили.
Я хочу сказать, что есть не так много стран, которые живут с целью и смыслом “назло России”. И эти страны, они не успешные. Что касается США, то они – не назло. Тут – глобальное соперничество, конкуренция. А одна известная страна, она живёт назло в ущерб себе и своим гражданам. И это поразительно и даже страшно.
Удивительное вообще не удивительно: киевляне против президентства Лукашенко, хотя у многих там родня и полететь теперь нечем. Вот как понять?
Нам больше нечем заняться, и мы тут из мировой солидарности отменили полиэтиленовые пакеты. Придется ходить с авоськой в “Сельпо”. Отменить уже отменили, а замену сделают в лучшем случае к 2024 году. А пока везде будет срач, потому что мусор будут в “Эвропе” теперь бросать прямо на улице, под ноги. Раньше хоть в пакетики заворачивали, а теперь – всё.
Теперь всем, кому нравится, может на стенах офиса президента рисовать? Приходи, рисуй что хочешь. “Здесь были Киса и Ося”. Дно дна. А почему? А потому что стоит только однажды уголовников приравнять к героям нации – остановиться будет уже невозможно.
Я не отмечаю День города, где позволены марши СС и бандеровские факельные шествия, где русскоязычному большинству заткнули рты и нужно слушать невыносимый суржик. А что вы отмечаете, кому и чему в любви клянётесь – не понимаю. Грязное, лживое болото, старенькое.
Самые сложные судьбы у людей, чьи семьи оказались разделены закрытыми границами в период коронавируса. У моих знакомых единственный сын живёт в Екатеринбурге, куда до 2014 года они к нему летали. После отмены авиасообщения “Россия-Украина” супруги летали рейсом “Киев-Астана”, и это был стыковочный рейс, а из Астаны в Екатеринбург. Обратно, они летели “Екатеринбург-Москва”, потом “Москва-Минск”, а уже из Минска – в Киев. Теперь, Минск “накрылся” и пожилая пара совсем грустит. Семья общается только по скайпу и вайберу с сыном, невестой и внуком. В нашем доме живёт мужчина, чья родная сестра много лет живёт в Тюмени. Вот, вроде, собирается женщина лететь “Тюмень-Москва”, а из Москвы в Киев на автобусе, но не уверена, что пропустят.
Подруга моей дочери живёт в Минске (вышла замуж и имеет там вид на жительство), а родители её перехали из Донецка в Киев. Сейчас они не могут встретиться, так как закрыты границы между РБ и Украиной.
Ещё одна моя знакомая, врач, её родители живут в Липецке, и она их тоже не видела два года, но планирует ехать автобусом, а в прошлом году её не пустили, потому что пускали только к родственникам первой линии, которые нуждались в уходе. В этом году ожидание затянулось настолько, что уже никто не верит, что причина-коронавирус и уже все требуют ухода, а многие вообще умерли. Ещё одна знакомая, не видела сына два года, который живёт в Польше (границы стран ЕС закрыты).
И вот ещё скажите, пожалуйста, что нужно для того, чтоб не совсем сойти с ума, людям, которые разделены… Когда был закрыт Израиль, умерла подруга моей мамы, Клара, и её сын не прилетел на похороны из Иерусалима. А те кому никуда не надо ни ехать, ни лететь, – тем плевать. А Охрименку Соколовскую как пускают через границу?
Очень интересуюсь у моих френдов: нет ли у вас идиосинкразии на украинскую тематику? Вам не надоело? Эта тема столь токсична, что вызывает рвотные позывы. Что ещё про страну-неудачницу не написано? Что ещё не ясно, как божий день? Что ещё нужно и главное – зачем тут обсасывать, когда весна, природа хороша, а жизнь одна?
Все “вышиванки” гуляют центром мыста, все горожане свалили за город. День Киева. Мне не с чем поздравить Киев. Не знаю такого города.
Ушам своим не верю. Встретила своих давних знакомых в парке, которые очень “пёрли” на Россию после 16 марта 2014-го. И тут, вдруг она мне говорит: “Надо поворачивать в сторону России. Пора. Достроят СП и тут нам просто всем конец придет. И не будет нас никого… Пустышки одни и кладбища…”.
Промолчала я на эту неожиданную реплику, потому как ещё совсем недавно Б., готова была выцарапать мне глаза: “Это мы что ли на Россию напали? Это они на нас напали!“. И далее как по нотам. И тут, вдруг, такой разворот. И её муж, который помалкивал обычно: “Что мы и кто без России и русских людей? Надо мириться”.
Ну, так миритесь теперь. Если получится.
Меня что сегодня поразило? Что женщина, которая, проживая в Киеве, не хочет признаваться, что приехала из Донецка, и, оказывается, ничего не знает про войну на Донбассе, и ни с кем там не общается, и знакомых и родственников там нет. То есть даже одноклассники все умерли? И могил родных там нет? Это страх? И она радуется зятю-арабу из Голландии. Выть хочется от лжи, от всего, в чём мы оказались.
Украина себя противопоставила ещё и Белоруссии. А вот тут – ошибка, потому что Белоруссия ничего плохого Украине не сделала, а пыталась ещё и помирить с Россией. Ну, в общем, непонятно в какую сторону мы идём. Потому что к Белоруссии и её гражданам тут всегда особое отношение было и много родственных связей между белоруссами и украинцами. Теперь и здесь – клин .
Сегодня очень сложное лунное затмение и очень сильная магнитная буря. Припоминаю, как наши соседушки по району шептались, округляя пустые глаза, что 26 мая не земля налетит на небесную ось, а Путин Киев бомбить начнёт. “Нет, он танками не пойдёт”, – говорила наиболее безумная. “Танки долго и дорого. Он сделает атаку, и все наши дома сложатся как карточные домики”. Помнится, что я поперхнулась и тихо пошла себе, понимая что всё… всё… всё… и хорошая, чистая, радостная жизнь сюда не вернётся никогда. А завтра уже 27 мая.
Сегодня я понимаю безоговорочно, что самый страшный год был 1991-й год, и подписание Беловежских соглашений. Но я и раньше это понимала. А кто меня спрашивал? Кому нужно было моё мнение, молодой женщины с ребёнком, замужней, которая оказалась в другой стране? И сейчас мы тоже живём в другой стране. Совершенно чужой.
Слушаю, о чём говорят киевляне. Они обсуждают запрет полётов в Белоруссию. У народа – шок, и многие выражают недовольство. А когда всё закрыли с Россией, то тем, кто с РФ не был никак связан, было пофиг. Моя соседка по дому бронировала билет до Минска, а в свое время она злорадствовала, когда закрыли границы с Россией (хотя непонятно, что ей доставляло радость в моем случае). Ну вот теперь она не знает, что будет с её билетом “лоукост” в Минск. Киевляне – те, у которых родня в Белоруссии, конечно, подавлены. Но не в этом даже дело, а в том, что ещё сотни семей окажутся разорваны. И ещё. Я сейчас прохожу лечение в поликлинике, куда поступила вакцина “Коронавак”, но доз очень мало, всего 1000, и прививают только пожилых. А люди открыто мечтают привиться “Спутником”, но знают, что этого никто не позволит им сделать.
Трагедия то в чём? Свинопасы решают как люди должны жить в городах: как и чем ездить, куда летать, что читать, смотреть, чему учиться, на каком языке говорить. Вот это главная причина всего.
За период правления своего президентства Зеленский продал в Россию 5 сериалов, а новый стартует с 7 июня “100 минут вместе” по СТС. При этом здесь остаются в запрещенке российские каналы, вводятся новые санкции против российских СМИ, а Вова будет получать рублики и роялти исправно. И не лох. И не придраться, а главное, что братский народ все это будет “хавать”, как и оболваненые 73 процента, которые как стадо смотрели его “Слугу”. Вообще-то было бы логично такой сериал запретить к просмотру в Украине, как дискредитирующий власть. И главному исполнителю Голобородько срок впаять за неуважение к законно избранной власти. Ненавидят Россию и ведут там все основные дела.
Есть у меня знакомая, которая живёт со своим старым отчимом возраста 84 лет. Когда-то они жили втроём, с её матерью, но мать недавно умерла, и женщина осталась с отчимом. А сама она не замужем и никогда не была. Отношения обоих – сложные, квартира принадлежала матери, но теперь старика никуда не денешь, а родной его сын от первого брака, отцом не интересуется. Падчерица и старик часто ссорятся, и тогда женщина звонит в Гатчину, где живёт родной брат её отчима, и тот их мирит. Дядя Леня (тот, что из Гатчины) часто ездил в Киев до 2014-го года. Он вообще младший и силы у него были ездить в гости. И моя знакомая часто ездила в Питер до войны. На политической почве братья не поссорились, но отношения охладели.
И вот, казалось, бы типичная история, но опять ведь – разлом. Если нас всех разорвали и всячески призывают ненавидеть друг друга, то и привыкнешь к этому. Люди так устроены, что ко всему привыкают. Знакомая говорила, что теперь, если отчим умрет, то любимый дядя из Питера даже не приедет. И помочь ей будет некому. Украина и Россия – это очень больно, а самое страшное, что не видно конца. И русские люди, как рассыпанные искры, почти по Эли Визелю, тоже, выходит, народ рассеянния и забвения.
Киев остаётся очень красивым, ландшафтным, зелёным городом, но общаться здесь ни с кем нельзя. Это надо принять как данность, как свершившийся факт и искать выход в зависимости от жизненной и личной ситуации. Токсичность населения, местных жителей вышла из берегов, где 90 процентов просыпаются и ложатся спать с фамилией “Путин”. И так уже восьмой год подряд. Что за этим стоит, продолжает оставаться загадкой.
Почему они ходят по городу в вышиванках, как в селе ? Вроде уже день вышиванки прошёл, а они до сих пор не переоделись. Зачем это всё? Как нелепо выглядит в метро, на улице. Ну ладно, понимаю, если фестиваль ихний – этно. Но вот каждый день-то зачем?
В парке пообщалась случайно с двумя женщинами из Херсона, которые приехали в гости к детям, которые переехали сюда. Женщины уже не молодые, а дети тут устроились и занимаются поставками овощей из Херсона. В Херсоне работы нет. Заводы разрушены, всё приходит в упадок, но сельское хозяйство развивается. Политику не обсуждали, но по дамам было видно, что жизнью те не очень довольны и ещё испуганы. Херсон очень запуганный город и пояснять тут ничего не нужно. Все и так ясно…
Занесло меня сегодня на Одесскую площадь в центре которой стоит как большая тарелка торговый центр “Магеллан”. Всё везде по направлению к метро “Теремки” облеплено какими-то страшными будками, грязными до невозможности, подземный переход, убитый, но в картинках. На стоянке паркуются в этой безнадеге какие-то джипы, из которых вываливаеются пузатые “быки” в вышиванках. Сюрр какой-то. Бабки продают зелёный лук с асфальта и молоко в пластиковых бутылках. Снуют военные и пьют вонючий кофе из пластиковых стаканчиков… грустная картина провинции.
Справедливости ради (хотя это абсурд) евреи как и русские, не попали в список коренных народов Украины. Это при том, что здесь была черта оседлости, а до 1941 года почти треть населения украинских городов составляли исключительно евреи. Мама и папа “его” что скажут?
Вот в чем ужас и безнадёжность украинской проблемы: здесь люди вцепились в рубашку Зеленского в поисках различий и что, мол, это косоворотка. Не всё ль вам равно? Вы различаете эти рубашки, а следовательно, различаете этим славян, их общую культуру и общий генетический код, декларируя тем самым разность народов. Акцент вообще сделан не на том, а кроме того, выясняется, что даже вполне себе толерантные люди и не нацисты как бы, копаются в такой хрени, как крестьянские рубахи и ищут отличия. Нацизму быть.
Украина никогда не простит России Крым, никогда, и это – данность. В отместку будет угнетать и унижать русских граждан Украины и делать это с большим наслаждением, лишая возможности говорить и учить детей на родном языке и не только. И ненависть будут продолжать насаждать, а русофобия войдёт или уже вошла в плоть и кровь граждан, не способных быть великодушными и милосердными и даже думать на два шага вперёд. Нет тут никакого братского народа, не нужно питать иллюзий россиянам. Давно нет. Русские здесь заложники очень жестокого противостояния, конца которому не видно.
Отец наш, милосердный и грозный помоги нам. Помоги жить, но при этом не быть униженными, помоги быть хоть немного в радости… Жизнь убегает, а радости всё меньше. Вот, молюсь. Семь лет унижения и обид – это очень много…
Украина, оторванная от России, в особенности – Юго-Восток – это кровавое, изуродованное пространство с глубоко измученым и усталым от всего населением. Это территория с внедренным сюда хроническим несчастьем, ощущением тревоги и постоянной боли. Можно, конечно, продолжать здесь издеваться над продавцами, швырять в них мелочью, перекрашивать заборы и мосты (краску уже выдали), но вся, даже больная Украина почти везде говорит и произносит: “Россия”. Неважно, в какой сейчас зачастую это звучит коннотации, но украинцы смотрят туда. Они смотрят туда по разному, под разным углом зрения, с разными претензиями или завистью, но именно смотрят туда, как смотрел Богдан Хмельницкий, который измученных унижением и нищетой, рабством, отчаянием украинцев, повёл под защиту России.
Я не знаю, когда и что ещё должно произойти, чтоб всё очистилось, чтоб смылась грязь, искусственные трещины и раны зарубцевались, но я верю в то, что это будет, потому что болит почти у всех. И едут через границу вереницы машин, автобусов и с той и другой стороны, чтоб можно было увидеть своих близких и припасть к могилам родных, и увидеть и осознать радость родства. Оно есть.
“Ты знаешь, какой сегодня день?“ – обращается житель нашего “села” к другому толстому, мрачному мужику. “— День Крещения Руси”. “— А…”. “— Ну это нашей Руси, чтоб ты понимал, а не Российщины, не мокшанских болот. Это наша святая Русь и наш Святой князь Владимир, а не ихний крестил”.
Послушала и поняла, что не исправимо…
Киев вообще всё больше напоминает цыганский табор. Горожане – шумливы, неопрятны, крикливы, постоянно выясняют отношения по любому поводу. Везде вонь, запахи пота, варёной кукурузы. Куча народу перестала носить маски и никто никому никаких замечаний не делает. Может, привиты, может, просто пофиг. Общество заметно дичает, непонятно на каком языке говорит (тут и гвара и кондовый суржик). Тридцать лет прошло и русские таки тут куда-то делись, а евреи давно уехали.
Погода очень хорошая: бархатная такая и в местном парке гуляет и отдыхает много народу. На лавочках сидят элегантные бабушки в широкополых шляпах, много мам с детьми и почти все говорят по-русски. А ещё мамы молодые из телефонов качают песни детские на русском языке. Сегодня мама такая прелестная, лет 25-ти, пела вместе с ребёнком, подпевая известные мелодии, а одна неслась из её смартфона: “Антошка, Антошка, пойдём копать картошку…“, а рядом на лавочке мужик слушал новости Челябинска (слышно было хорошо). Ещё по парку бегали сектанты в фартуках и раздавали свои газеты, цепляясь к прохожим. Зацепили они одного психа и было мне слышно, как мужик на суржике чуть ли не на весь парк разорялся, обращаясь к мессионеру.
“— Вот Россия, она наш ворог? Почему я повинен любить ворога?”. “— Так Иисус велел”, – отвечал мессионер в фартуке. “Люби врага своего”.
Со мной на лавке сидел мужик лет 50-ти и читал свой киндл, а когда услышал этот диалог, встал со скамейки и произнёс в сердцах: “— И сюда приплели Россию, блин. Вообще хоть затычки из ушей в Киеве не вынимай. Нигде покоя нет”. Захлопнул книжку и ушёл из парка, где киевляне гуляли, наслаждались погодой и нежным солнцем августа.
Взяла почитать рассказы Нины Берберовой, которую люблю очень. Перечитала её рассказы из эмигрвции. Она пишет как люди ходили по блошиным рынкам, магазинам, лавкам и искали что-нибудь русское. Есть ли старая газета или журнал на русском языке, книга на русском, кукла русская или картинка, постер, со словами на русском? – интересовались эммигранты. И вот это считалось огромной удачей и чуть ли не счастьем и давало возможность жить дальше.
В сущности, русская большая культура вместить сумела в себя и французскую культуру и немецкую, и польскую, и еврейскую и другие, обогатив русский язык. Отказаться от этого всего, это даже не выстрелить себе в ногу, а словно отрезать её, да и руки тоже. И вот загребать этими культяшкам остатки всего, что плохо лежит, обкрадывая своих детей и внуков, лишая их множества возможностей здесь преподносят как борьбу с врагом. Не понимаю, зачем? Огромными тиражами тут издают Ницой. Это же неприлично.
По поводу девочки легкоатлетки Магучих. Осуждают те, кто слаб, кто принял какую-то одну сторону. А здесь нет чёткой границы. Я помню себя в 19 лет. Сейчас, помню себя настолько хорошо, что даже страшно мне. Я боялась уйти с лекции по истории КПСС, я написала сочинение на тему трилогии Брежнева “Малая земля”, “Целина”, Возрождение”, хотя не читала ни хрена. Помню как боялась сказать что-то против линии партии, хотя уже в 20 лет пробовала учить иврит, который был запрещен. Не буду осуждать человека, которого давит всей мощью вонючая сельская машина.
Хочу составить список жертв травли, хейта (настоящего, и это не касается Панченко, Крюковой), настоящих жертв новой украинской власти. Он будет очень большой… Очень страшно это всё. Это старики с георгиевскими лентами, это журналисты, которых лишили работы, кассиры, которых довели и уволили из за мовы, врачи, которых затравили за то, что не захотели работать на украинском. Это учёные и студенты, которым не дали работать на русском языке, это многочисленные простые трудяги, которые не хотят войны… Это – миллионы людей, которых унизили, предали и ничего не предложили взамен. И это простые украинцы, граждане этой страны и никакие не сепары… В общем, всё ясно. Нужно вести списки.
Я думала, что красить заборы жовто-блакитной краской уже не в моде. А вот ничего подобного. Сегодня ехала троллейбусом и видела как везде красили заборчики, бордюрчики, воротца школьных базаров свеженькой желто-голубой и синей красочкой. Цветы сине-желтые выкладывали на клумбах. Дети в уже в вышиванках чуть ли не поголовно.
А тут ещё новость: позвонил мне электрик Юра, который в возрасте 54 года ушёл в АТО. И вот он мне радостно сообщил, что получил льготы какие надо, добрал для пенсии стажу (не хватало), купил джипик “Сузуки” и уехал батрачить в Венгрию электриком неподалеку от Будапешта. “— А кто же Родину будет боронить от агрессора?“ – поинтересовалась у Юры. “— Дураков нэма. Я больше в такие игры не играю, а мясо по-венгерски лучше нашего сала”. Вот так это здесь работает.
Сегодня украинцы массово сталкиваются с отказом в пенсионном пособии и обеспечении, потому что очень многие работали неофициально (причём в девяностые и нулевые это была повальная практика), при том, что люди каторжно трудились. Сейчас официального стажа нужно для получения пенсии – 28 лет, а со следующего года нужны будут 30. У многих и записей то в трудовых книжках нет никаких. Государство избавилось ещё от несколько миллионной обузы.
Ничего не могут доказать жители Донецка и области, которые переехали в Киев. Уже бы честно признались бы, что не могут платить пенсии, а жить сытно и вкусно могут только чиновники и прокуроские. Ну и полиция по мелочи. Медиков “Слуги” кинули, причём откровенно. Да вот и собственно и всё. Очень много сейчас народу с высшим образованием дорабатывает стаж уборщицами, санитарками, поломойками, озеленителями, мойщиками и проч. В свое время люди уходили из школ, медицины, шли на рынки и в челоноки, чтоб выжить и кормить свои семьи. Вообще то страшное дело…
И опять одни и те же мысли: как хорошо, что мой отец не видит всего, что происходит сегодня в отношениях между Россией и Украиной. Мой любимый месяц август, в который он ушёл, перестал мне нравится и я очень много плачу… Скольким людям сломали жизнь и хоть бы понять – ради чего. Ради чего?
Сегодня – последний день городских учений по территориальной обороне. Есть те, кто не верит, что они были и считают враньем и российской пропагандой. Не вранье, к сожалению. Фомам неверующим стоит лишь открыть Интернет или посмотреть Украинские новости. А запрет фильма “Место встречи изменить нельзя”? Это тоже вранье? А бесконечные мемдоски украинским коллаборантам и памятники нацистам – тоже вранье? И мовный закон? Ну, господа… Проснётесь когда? Уничтожение русского языка на постсоветском пространстве можно сравнить с настоящей цивилизационной, культурной трагедией со времен варварства и инквизиции, если говорить образно. Потом все поймут, но поздно будет.
За несколько лет удалось таки людям внушить (половине населения точно), что русские – наши враги. Вчера во дворе Толик как припадочный, спорил с соседкой, которая полюбила Лукашенко, чтоб та валила в Минск. Я честно, говоря, злорадно веселилась, слушая как они орали друг друга на весь двор.
“— Что вы сделали за 30 лет? Почему вы не строите будущее, а только крушите все подряд и воруете? При Батьке люди живут нормально, а не в говне, как здесь. И эта пи.да Тимановская продала свою медаль и сбежала в Польшу”. Толя вяло отбивался от толстой Г.: “— Мы приняли 200 тыс политических из Белоруссии”. “— Козлы! Кого вы приняли? Зачем? Чтоб всё назло сделать и ещё с Белоруссией поссориться?”. “— Нас и так уже Путин окружил войсками со всех сторон”, – возопил Толя на весь двор. “— Езжай в свой Минск. Чемодан, вокзал…”.
Я это послушала пять минут и поняла, что ничто так удручает, как лютая склока славян на постсоветском пространстве. И где-то была допущена страшная ошибка или сбылся план по разобщению людей, которые выбрали вражду и ненависть своим смыслом.
Вообще-то только садист извращенец может принуждать говорить на украинском языке людей, которые целыми поколениями говорили в Киеве на русском языке и продолжают это делать. По-русски говорят в парках, дома, на улицах и между собой, поют песни детям и читают стихи… Всё остальное – принуждение. И забавно наблюдать (но отчасти и обидно, и больно) когда кассиры в магазине спрашивают про кулечек на мове у покупателя, а между собой перебрасываются словами и говорят на русском языке. И сейчас, когда дети пойдут в школы, на родителей обрушится украинский новояз со всей его дикой мощью и деспотией. И у меня ответа на вопрос “зачем это?”, так и нет. К слову, все к этому же привыкли и смиренно кивают: “Ну да, да, украинский же государственный. Его надо знать“. И говорят на диком суржике с людьми, которых не знают, словно чего-то боятся и надо быть такими как все и как требуют.
Русский танк – сакральный объект или тотем. Не знаю точно. Но русскими танками тут пугают уже 30 лет. “Вы хотите, чтоб по Киеву шли русские танки?” – задают тут часто такой вопрос. В какой только интерпретации я не слышала это и от политиков разного уровня и простых граждан. А на Донбасс-то первыми пришли украинские танки, которые люди останавливали руками… Ужас в этом и состоит.
В парке со мной познакомилась чудесная девочка Соня, 4-х лет, которая гуляла с мамой. Девочка рассказала, что живёт в Киеве не так давно, и они переехали из Николаевки (Донецкая область), где остались ее дедушка и бабушка. Приехали, потому что рядом стреляют и нет работы, а здесь она ходит в садик. Девочка рассказала, что в садике она выучила слова “До побачення” и “добрый ранок”, а остальное пока ей трудно.
И рассказала, что мама и папа читают ей сказки на русском и стихи. Соня любит сказку про Дюймовчку, а сказку про Курочку Рябу она мне рассказала сама наизусть. Соня ещё сказала, что у неё есть дома электрическая собачка и электрический кот, а живых на квартире завести нельзя, но все они мечтают о немецкой овчарке, потому что эта собака очень умная и такая была у них в Николевке. Вот. Ещё одну русскую семью задолбают мовой.
Если официальный Киев со своим мовным законом дойдёт до уличных патрулей, как было в Латвии, то на мове заговорит большинство. Но язык от этого развиваться не будет.
Говорящих на русском языке спортсменов, нацистка Фарион назвала биомусором, тех, кто принёс медали, она публично оскорбила и никто даже не попытался её осадить и осудить. Ну как бы местная норма. Да какой нормальный человек тут захочет что-либо делать? Нет… Только тризубы из сала, и хватит.
Легкатлетка, которая обнялась с россиянкой на Олимпиаде, уже покаялась за объятья с “врагом”. Бл… Ужас, до чего довели тут людей. Они уже не смогут быть людьми. Финиш.
Ну не прелесть? Улицу Амурскую в моем районе планируют переименовать. Где река Амур? Вот, сами знаете. А мы в Европе и бонжур-тужур.
Неужели это никогда не кончится? 8 лет прошло и дети в этом возрасте уже идут во второй класс.
Из разговоров на улице про нашего “Кеннеди”: “— Не, ни фига. Зачем предупреждения там, б..ть всякие. Надо сразу кончить и всё. Он столько натворил, наделал делов, что хуже нет и быть не может”. Я шла по осенним улицам чужого совершенно города и думала: “А зачем они его выбирали?”. Вспомнила тётку, которая шла со мной к остановке и весело бубнила: “За Зеленского проголосую. Ради прикола. Чтоб чисто поржать”. И Лена пошла с костылем, с переломом ноги, и тогда они вместе шли с её собакой, чтоб тоже она могла поржать? “— Человека жалко… Он-то в чём виноват?“ – обсуждают новость киевляне. “— Виноват. Знал к кому на работу шёл. Мог бы просто водилой маршрутки работать и был бы жив”. Киев. Сегодня.
У меня опять такое чувство, что я еду в поезде, но не знаю, где остановка. Поезд грязный, вонючий, а доехать-то надо.
Сейчас всё просто: карьерный лифт (это я смотрю по поведению депутатов и политологов) работает, если человек здесь декларирует ненависть к России, Путину и всему русскому. Взять даже вчерашний день с этим “убийством”: все, кто хочет тут удержаться во власти – успели сказать, что это рука Кремля. Как всё банально. Они даже ходов не ищут.
Иногда бывает так сложно на протяжении дня, что хочется, чтоб наступило скорее завтра и всё бы стало вокруг иначе – чище, светлее, понятнее, здоровее, что ли. Скоро они отметят годовщину своего евровыбора. Но боюсь, что здесь так никто и ничего не понял. А я по улицам этого города просто ходить не могу. Всё всплывает в памяти и становится ужасно на душе. Школьники возлагали цветы к памятнику героя АТО в парке. Детвора с букетиками, корзиночками для цветов шли к памятнику. Им же учителя должны ведь всё рассказать про оккупантов и от кого герой и что “боронил”.
Украина. Украина радуется трагедии в Перми. Они пишут радостные посты. Всё это было вполне ожидаемо, но когда ты живёшь в этом страшном неотрезанном аппендиксе цивилизации, где должна быть хоть какая то мораль и понятие человеческого, то понимаешь, что больше невозможно выдержать в этом месте. А мы выдерживаем уже 8 лет. Зеленский не выразил соболезнования россиянам: у патриотов – праздник. А я больше не желаю ничего писать. Здесь не должен жить порядочный человек или он должен сойти с ума. А я уже почти сошла.
С опозданием. Мои соболезнования родителям погибших в Перми. И ещё самое страшное: это будет ещё и возможно не раз. А ещё, очень жаль ребят, у которых этот стресс уже не выветрится никогда. Брейвик из Перми.
Пучок калины стоит 20 гривен. Спросила: “Один?”. “— Ты дура, или як? Уси, ага. Бэры за двадцатку”. Понятно, что она так “пошутила”. Один пучок калины стоит 20 гривен. “— Так он маленький совсем”. “— Та иды вжэ. Нарвы сама”. Не купила. Нарисовала. Не люблю злых баб.
Выборы в России: ничего не изменится к лучшему. Российская элита и приближенные к ней закрепили свой успех, оставили за собой ключевые посты и отпраздновали …победу. Для Украины опять остаётся два предложения: либо вы с нами, либо сгниете как тыквы, о которых забудут на грядке. Вариантов – нет. Украина выберет второе.
Почему-то здесь каждая или чуть ли не каждая баба, которая не замужем, старше 60-ти, должна мне сообщить – как она ненавидит Путина. Я спросила: “— Вам заняться есть чем, кроме как думать о Путине?”. И тут же они впадают в тупик, не знают, что ответить. А Путин разве он может во все Кундалини? Нет, конечно.
Среди моих немногочисленных знакомых такой тренд: они все теперь читают только на украинском языке, пишут на украинском, и пытаются говорить.. С разговорным языком – лажа полная, потому что суржик. “— Дайте мэни якусь малэньку тряпочку”, – обращается к молодому человеку в одном месте дама лет 70-ти. Я подколола её, что на мове “тряпочка” – “гончирка”. Обиделась. И говорит на чистом русском: “— А какая разница?”. Вот настоящий подход киевлян к этому вопросу.
Конечно, это всего лишь совпадение, да? Но почему тогда во время ковида из физиотерапевтического кабинета “ушли” двух русских, русскоязычных медсестёр Александру и Надежду. Первая родом из Николаева, отец которой военный и парторг, полковник Советской Армии, который дошёл до Берлина, а Александра Ивановна единственная кто плакала, когда разбился хор Александрова и Надежда – вдова генерала из Саратова родом, к которой цеплялись за русский акцент, хотя она пыталась переходить на суржик. Вот их то и уволили. А кого же ещё-то увольнять, как не русских? Ну логично. Да.
Самое грустное, что граждане Украины так и поняли, не осознали той бездны, в которой оказались: ментально, морально, культурно, этически. Я не говорю обо всех, но большинство, принявшие эти правила, навязанные извне, принявшие издевательства мразей над своим настоящим и будущим и прошлым, будут жить в этом говне, пока не возьмут ответственность на себя. А перемен здесь не будет, потому что никто на себя ответственность здесь брать не хочет. И за то, что позволили по своим бить, и за то, что на шухере стоять любили, и за все подлости, которым конца нет.
Надо прекращать смотреть новости и писать про Украину. Надо как-то приспобиться к тому, что есть. Я не знаю только как. Нет никаких иллюзий, нет надежды, и надо искать ресурсные хобби, новые занятия. Например, у нас открывается концертный сезон в филармонии исполнением музыки Скрябина. Скрябина пока не запретили.
Мне кажется, что страна дошла до какой-то страшной точки, если в магазине Киева “Рукоделие” продавщицам, что продают нитки и спицы, запрещено слушать русскую музыку во время рабочего дня. Они давятся тоской и безнадегой и на самом деле всё не смешно, а как-то совсем уж бесчеловечно. А ещё приятельница, которая работает в научной библиотеке, пожаловалась мне по телефону, что сотрудникам запретили даже между собой общаться на русском и на тех, кто говорит на работе по-русски – пишут доносы. Пора, пора переходить на латиницу. Самое время.
Вот как ни грустно, но население тут совсем поехало крышей, потому что по телеку идёт страшная накачка, что завтра очередное вторжение российско-белорусской армии. А у наших политиков и власти – просто истерика. В общаги не поселяют студентов, если те не встали на военный учёт в военкомат. По Киеву бегает полно молодых военных.
Сегодня первый день, как я вышла на улицу – посидеть на лавочке на солнышке. На лавочке сидят бабки и обсуждают войну с Россией. “— Путин такой, что в любой момент может нас захватить”, – говорит одна другой на русском языке. “— Да-да”, – поддакивают они друг другу на лавках возле “Сельпо”. “— Мы, Маруся, добежать никуда не успеем. У нас суставы больные. Я три таблетки Диклофенака должна выпить, чтоб до маркета дойти”. Уже и ходить то не могут, но война пожилых женщин пугает.
Вот так они сидят и 7 лет ждут Путина. Всё лучше, чем сидеть дома и смерти ждать. А так … хоть какое-то занятие. При этом по местному телевидению уже обсуждают во всю военные учения Белоруссии и России, а в Луцке уже организуют территориальную оборону и хотят рыть окопы.
Я вспоминаю улицы Киева, где бы хотела погулять. И вот после 2014 года в центре – нигде. Здесь уже нет ничего, что могло бы быть моим. Что с этим делать, я не знаю. Шла как-то по бывшей Артёма, на Лукьяновке и смотрю – там стоит бюст какому-то воину УПА в шапке-бандеровке. Я аж вздрогнула. Это как раз напротив кинотеатра, в скверике. Вот не знаю, что сказать. Всё сказано уже…
Источник. Часть 1
Источник. Часть 2
Источник. Часть 3
Украину в итоге погубили и пустили на дно, в первую очередь, недобитые и тупые бандеровцы-западенцы в вышиванках, имманентная хитрожо.ость самих хохлов, повсеместное кумовство и принцип “моя хата с краю”, недалёкие доморощенные олигархи, и самое главное – принципиальная концепция “Україна – не Росія”.
Но если честно, то Россию ждало точно такое же, или даже более кошмарное, будущее. Но часть олигархата в России, которая не согласилась играть, пусть по кремлёвским, но всё-таки правилам, либо сама сдриснула, либо была выдавлена за рубеж. Другие “денежные мешки” со скрипом приняли правила игры и встроились в систему, но в целом перестали определять условия её функционирования.
Современные власовцы-либерасты, включая так называемую светлоликую “гусскую интеллигенцию”, также немало сделали для разрушения России и немало на этом поживились. Но после того, как безумные олигархические деньги, которыми они постоянно подпитывались, стали понемногу таять, а, условно говоря, “патриотическая башня” Кремля приступила к неспешному демонтажу “либеральной башни”, вся эта прозападная сволочь начала постепенно утрачивать своё влияние на принятие решений в стране. Но, к сожалению, явные интеллектуальные “раковые опухоли” в виде Высшей школы экономики и прочих прозападных гадюшников всё ещё ждут своего “хирурга”. “Резать к чёртовой матери, не дожидаясь перитонитов!”
Приведённые выше заметки Галины Лебединской написаны в этом, 2021 году. Но чтобы ощутить “динамику” происходящего на Украине, рекомендую прочитать “Дневник жительницы Киева: Два года оккупации” (см. ниже). В нём приведена литературная хронология событий (2013-2016), в том числе, после государственного переворота в Киеве в 2014 году. Дневник написан бывшей журналисткой, киевлянкой в третьем-четвёртом поколении, врачом по профессии. Написано горько, кратко, саркастически, местами со злым юмором – практически сделана сценарная покадровая раскладка для фильма “Гибель Украины”.
''Дневник жительницы Киева: Два года оккупации''
