Паровоз с гребным винтом ( Новая модель аспирантуры: ужас без конца? )
На днях коллеги скинули мне аудиозаписи двухдневного семинара “Образовательная программа аспирантуры: новый порядок приёма, модель и практики управления” (г. Пушкин, 6-7 июня 2017 г.), на котором руководители отделов аспирантуры и докторантуры российских университетов и научных организаций выслушали презентации команды из НИУ ВШЭ.
Точно также, как больного, как правило, не интересуют хирургические инструменты, которыми его будут оперировать, господ аспирантов должен, в принципе, интересовать только исход своего нынешнего состояния. В этом смысле актуальной для них является лишь вторая из семи аудио-записей с этого семинара, носящая название “Новая модель аспирантуры”. С презентацией на эту тему выступил г-н С.Ю. Рощин, кандидат экономических наук1)Правда, для меня, бывшего когда-то технарём, название его диссертации кажется несколько интригующим: “Особенности женской занятости в переходной экономике России”. Всё-таки “об чём”, о каких особенностях там шла речь? Надеюсь, ничего неприличного?, проректор ВШЭ по реализации основных образовательных программ высшего образования.
Его выступление длилось почти один час пятьдесят минут. По сути, достаточно откровенно (учитывая, что он таки проректор ВШЭ) было рассказано о том нелепо-дурацком положении, в котором оказалась нынешняя аспирантура. Правда, в наиболее критические моменты, когда нужно было называть идейных вдохновителей и “реализаторов” аспирантского геморроя, он постоянно упоминал о том, что в этой ситуации он не за “белых” и не за “красных”. Правда тот, кто читал “Хождение по мукам” А.Н. Толстого и помнит капитана Рощина, знает, что альтернативой этим двум сторонам был только батька Махно.
Поскольку Сергей Юрьевич – по происхождению из экономистов, то использование им терминов “академический рынок труда” и “венчурная инвестиция” по отношению к аспирантуре весьма симптоматично. Кстати, кранты для среднеобразовательной школы в нашей стране наступили ровно тогда, когда школа превратилось из места, где учат и воспитывают(!), в место, где детям оказывают образовательные услуги.
Пару-тройку раз во время прослушивания аудио-записи было невозможно удержаться от улыбки. Чисто конкретно я поржал в том месте, где он рассказывал о том, что написать диссер в области общественных или гуманитарных наук сложнее, чем в естественных науках. И даже ссылался на заграничные данные. А когда он заговорил о трудностях опубликования статей по экономике в журналах из I или II квартиля Scopus, то скупая мужская слеза сбежала по моей щеке. От хохота. Ребята, а, может быть, ваша экономическая заумь на Западе просто нахрен никому не сдалась?
В принципе, дядька рассказал много и ёмко, причём в отличие от присутствовавших там, для меня какие-то вещи оказались совсем новыми и незнакомыми. Но если аккуратно “отжать” всё его выступление, то основной пафос презентации заключается в неустранимом и неразрешимом КОНФЛИКТЕ между двумя задачами аспирантуры. Между производством неизвестного ранее знания и защитой диссертации (то есть “старой” задачей) и формированием квалификации и компетенций (“новой” задачей). Другими вопросами, которые подробно анализировались в выступлении, была так называемая “эффективность” аспирантуры, “взаимоотношение” магистратуры и аспирантуры, аккредитация и т.д.
Лично для меня подтверждением того реального бардака, который творился и творится в Минобрнауке, явились слова г-на Рощина о том, что уже три(!) года два департамента министерства, которые отвечают за это направление, “… вообще не вели диалог между собой. Ещё год назад попытки наладить диалог между департаментами заканчивались безуспешно”. Одни старались повысить качество защищаемых работ, вторые реализовывали аспирантуру в соответствии с Законом об образовании, как образовательную программу. “Как всё это согласовать? Сейчас в стране на это нет ответа. Этим занимаются разные группы людей даже в рамках Минобрнауки. И они только-только приступили к диалогу”.
Вы можете себе представить двигатель в автомобиле, в котором цилиндры работают не только не согласованно, а даже в раздрай? Чего уж удивляться тому, что машина “аспирантуры” никуда не едет, а тихо и неумолимо сползает под откос.
А теперь послушайте в исполнении г-на Рощина придуманную им историю про пароход с колёсами. Весьма аллегоричненько.
“Мы сначала поставили себе задачку сделать из парохода паровоз, а теперь решаем задачу, как этот паровоз опять научить плавать для того, чтобы доплыть до пункта под названием Защита Диссертации”. Просто зашибись! Ну и маленькое замечание от меня, бороздившего пол-года (1984-1985) в аспирантуре тот самый Тихий океан. Как говорят моряки, судно ходит, а плавает – всем известная субстанция.
Должен сказать, что, судя по выступлению, Сергей Юрьевич, похоже, знает дело которым руководит. И, возможно, только его должность и принадлежность к ВШЭ не позволили пофамильно назвать уродов, причастных к “реформе” и “новой модели” аспирантуры. Наверное потому, что иначе пришлось бы назвать многих деятелей из конторы, в которой он трудится. А в одном месте я просто зааплодировал г-ну Рощину, сравнявшемуся в афоризматике с самим Виктором Степановичем.
Очень подробно и неоднократно в презентации обсуждался вопрос о Дипломе об окончании аспирантуры. Внимание, господа аспиранты! Вот конспективное мнение г-на Рощина. В нынешней ситуации “… разорваны сущности, связанные с ГИА2)ГИА – государственная итоговая аттестация. и защитой диссертации”. В том случае, если диссертация готова и защищена, то Диплом об окончании аспирантуры никому НЕ НУЖЕН! “Одна из главных проблем, которые я сейчас вижу, и которая пока не имеет хороших ответов – это о смысле диплома об аспирантуре. Диалоги с работодателями пока идут сложно; они, в общем, не очень идут. Диалоги с сообществом, которое формирует квалификационные уровни и профессиональные стандарты идут сложно. Не потому, что они против. А что за этим?”.
В конце выступления г-на Рощина ему был задан вопрос: “Эта модель аспирантуры ляжет на текущую конструкцию?” (нормативную и прочую).
Ответ: “Вот эта модель аспирантуры, которая задала её переход в образование, в традиционное понимание не ляжет. Если сохранятся такие ожидания и не произойдёт формирование каких-то других представлений об институте аспирантуры, то конфликт будет сохраняться. И, конечно, как любой конфликт мы там будем его как-то обустраивать, общими усилиями нормативно. Но это будет скорее искусственное обустройство, чем реальное”.
“Я лично не испытываю чрезмерных ожиданий от Минобрнауки. Мы имеем очень жёсткую инерционную систему: Закон образования – образовательная система – образовательная программа – ГОС – ГИА – аккредитация. Эта цепочка будет воспроизводиться и дальше”. … “Надо обустраиваться в этой ситуации, активно влиять на улучшение нормативной базы в диалоге с министерством, развивать свои квалификации для реализации всего этого”.
На все эти высказывания проректора ВШЭ так и просятся слова М.М. Жванецкого: “Ребята, уж если мы по горло в дерьме, возьмёмся за руки!”.
Единственный возможный вариант разрешения имеющегося КОНФЛИКТА в нынешней “новой модели аспирантуры” – это вернуть всё назад, что признал и сам докладчик ВШЭ. Но для этого нужно выдернуть корень проблемы из Закона об образовании. А для этого Минобрнауки и Госдума должны признать, что они – либо конкретные недоумки, никак не способные спрогнозировать последствия своих идиотских решений, либо засланные Госдепом “казачки́”. Такого не будет никогда, а, значит, прежней, нормальной аспирантуре пришёл реальный КАПЕЦ…
Сноски