“Как писáть много” ( Практический справочник для продуктивного написания научных текстов )

Если вы что-то исследуете, то вам это, скорее всего, нравится. Научное исследование – это странное развлечение. Обсуждение идей или способов их проверки – всё это приносит удовлетворение с интеллектуальной точки зрения. Даже сбор данных доставляет удовольствие, особенно тогда, когда это за вас делают другие. Немало интересного можно найти, анализируя данные. Ведь приятно ощущать, что работа получилась.

Но писать о научном исследовании не так интересно. Этот процесс очень часто приносит разочарование, он сложен, и в нём мало веселья.

Если вы считаете, что писать
нелегко, то только потому,
что это действительно трудно
(William Zinsser, 2001, стр. 12)

Чтобы написать журнальную статью, вам нужно втиснуть туда сложные научные идеи, методологические подробности и статистический анализ. Это непросто, зная, что анонимные рецензенты поступят с вашей рукописью также, как домохозяки поступают со старым пыльным ковром.

Поскольку получить данные легче, чем написать о них, многие исследователи накопили безнадёжные долги по уже проделанным работам, собираясь опубликовать эти данные “когда-нибудь” – а, скорее всего, “лет через десять”. Из-за того, что оформить полученные результаты в виде статей не получается, они мечтают о выходных в конце недели, весенних каникулах, отпуске и долгожданном лете. Но после выходных они снова охают и жалуются на то, как мало написано.

<…>

Умение писать – это просто навык, а не врожденный дар или особый талант. Как любой навык, это умение нужно развивать путём систематического обучения и практики.

<…>

Каким образом аспиранты учатся писать? Самая общая модель обучения предполагает, что аспирантов этому учат их почтенные руководители. Но сами наставники многих молодых исследователей – это “горе-писатели”, которые только жалуются на нехватку времени и мечтают о весенних каникулах и летнем отпуске… “Слепые ведут слепых”. Это не их вина. Как и аспиранты, которыми они руководят, многие “старшие товарищи” изучали навыки письма “на улице”. На некоторых факультетах написание научных текстов входит в процесс обучения профессиональным навыкам. Хотя эти занятия, безусловно, полезны, они игнорируют мотивационную составляющую и, вместо этого, сосредотачиваются лишь на правилах составления заявки на грант и основах стиля.

После того, как аспиранты закончат своё обучение, у них уже не будет руководителя, который бы “гонял” их за недоделанные рукописи. А значит, им понадобятся навыки, чтобы начинать и заканчивать проекты самостоятельно.

<…>

Написание научных текстов может превратиться в жалкую трагедию. Профессора испытывают угрызения совести из-за недоделанных рукописей, жалуются на то, что их статьи безжалостно отвергаются журналами, затаив дыхание, отправляют заявку на грант за день до окончания срока приёма, мечтают о летних днях, когда можно будет спокойно писать, и проклинают забитое под завязку расписание, которое мешает им творчески сосредоточиться. <…> Всё это, безусловно, плохо. Написание научного текста должно быть более рутинным, чем оно есть на самом деле. <…> “Как писать много” рассматривает этот процесс как ряд конкретных действий, например, (а) сидеть на стуле, скамье, табурете, диване или на траве и (б) тарахтеть по клавиатуре, выдавая новые параграфы.

<…>

Читая эту книгу, помните, что написание текста – это не гонка и не игра. Пишите сколько захотите: много или мало. Не думайте, что вы должны написать больше, чем хочется, и не публикуйте какую-то фигню только ради публикации. <…> Помните, что публикация – это естественная и необходимая финальная точка в любом научном процессе.

“У меня нет времени, чтобы писать”, или другими словами “Я, конечно, написал бы больше, если бы у меня было много свободного времени”.

Эту пресловутую “отмазку” стоило бы вывесить в Зале академической славы. Мы все когда-то пользовались ей, а некоторые авторы, которым вечно что-то мешает, превратили её в девиз своей жизни. Но она, по своей сути, ложна. Точно также как убеждение в том, что люди пользуются только 10% своих умственных способностей. Аналогично большинству ложных представлений, это “препятствие” распространено повсеместно только потому, что оно весьма удобно. С его помощью можно утешаться, уверяя себя, что это обстоятельства против вас, и вы, конечно же, написали бы больше, если бы у вас было для этого свободное время. Ваши друзья на работе прекрасно вас понимают, потому что у них точно так же нет времени, чтобы сесть и что-нибудь написать. Но согласитесь – вступать в “заговор молчания” со своими коллегами, пытаясь лелеять свои разбитые надежды – это весьма странный способ самоутешения.

Почему же этот “барьер” является лишь благовидным предлогом? Ключ к разгадке лежит всего в двух словах: “НЕ ХВАТАЕТ“. Когда люди искренне убеждены в существовании этого препятствия, я представляю их естествоиспытателями прошлого, блуждающими в “зарослях” своих расписаний в поисках “Времени Для Написания” – самого неуловимого и скрытного из всех существ.

Нужно ли вам “искать время для преподавания”? Конечно же, нет! Потому что у вас есть расписание занятий, и вы всегда его соблюдаете. Если вы думаете, что время для написания статьи где-то скрыто, или глубоко запрятано в вашем еженедельном расписании, то вы никогда ничего не напишите. Если вам кажется, что вы не сможете писать, пока у вас не появится достаточно свободного времени – на весенних каникулах или во время летнего отпуска, то вы опять ничего не напишите. Поиски свободного времени – вот что наносит непоправимый ущерб самим мыслям о процессе написания. Чтобы я никогда от вас этого больше не слышал!

Не занимайтесь бесконечными поисками свободного времени, а просто выделите для этого определенные часы. Плодовитые авторы составляют конкретный временной график, и придерживаются его. Что может быть проще! Прямо сейчас потратьте несколько минут, чтобы составить график, который вам нужен.

Посмотрите внимательно на свою рабочую неделю. Вдруг найдётся несколько часов, которые у вас абсолютно свободны. Если у вас занятия по вторникам и четвергам, то может статься, что утро понедельника и среды станет тем самым временем, когда вы сможете сесть и начать писать. Если работоспособность у вас выше днём или вечером, то можно перенести это время на более поздние часы. У каждого человека, учитывая его (её) обязательства по отношению к окружающим, своё оптимальное время для написания. Ведь главный секрет – в регулярности, а не просто в количестве дней или часов. Неважно, сколько дней вы выделите – один день в неделю, или все пять. Главное в том, чтобы определиться со временем, зафиксировать эти часы в своем еженедельном расписании, и обязательно писать в это время. Для начала, просто найдите 4 свободных часа в неделю. После того, как вы с удивлением обнаружите колоссальный прирост объёма написанного вами материала, это время всегда можно увеличить.

Когда я говорю с кем-либо о временном графике, то большинство людей спрашивают о моём собственном. Причём некоторые спрашивают так, как будто ожидают, что я пожму плечами и скажу: “Ну, да, придерживаться графика – это легче сказать, чем сделать”.

Что до меня, то я пишу с понедельника по пятницу, с 8:00 до 10:00. Я просыпаюсь, завариваю кофе, и сажусь за стол. Чтобы не отвлекаться, я не проверяю электронную почту, не иду в душ и не переодеваюсь – я просто встаю и начинаю писать. Начало и окончание может меняться, но я пишу примерно по 2 часа каждый будний день. Я не очень люблю просыпаться рано, но утром хорошо пишется. И потом, я успеваю что-то написать до того, как на меня в офисе обрушатся письма по электронной почте, и начнётся вечный круговорот студентов и коллег.

Большинство людей в процессе написания используют крайне неэкономную и непроизводительную стратегию, названную “запойной” (Kellogg, 1994). Сначала человек принимает решение что-то написать, затем откладывает это решение в “долгий ящик”, после чего у него возникает чувство вины и беспокойства. В результате, подобные авторы пишут всю субботу напролёт. В результате создается некий текст, чувство вины куда-то исчезает, и цикл “запойного” письма повторяется вновь.

Вместо того, чтобы просто писать, “запойные” авторы больше времени проводят в состоянии беспокойства, чувствуя себя виноватыми, в отличие от тех, кто строго придерживается графика.

Когда вы следуете графику, вам не о чем беспокоиться, кроме самого процесса. Вам не нужно жаловаться на нехватку времени или фантазировать о том, как много вы напишете за лето. Вместо этого вы просто пишете в определённые вами часы, а затем обо всём забываете. Есть вещи, из-за которых стоит волноваться больше, чем из-за этого. Я волнуюсь о том, не пью ли я слишком много кофе, или, не лакает ли моя собака из грязной лужи на заднем дворе, но меня совершенно не беспокоит, как найти время, чтобы написать эту книгу. Я-то знаю, что буду делать это завтра в 8:00.

Постоянно сталкиваясь с отсутствием результативного “выхлопа”, “запойные” авторы часто выдвигают следующий тезис, который, как им кажется, их оправдывает: “Я – не из тех, кто способен составить график и придерживаться его”. Это, конечно же, полная чепуха! Людям нравятся подобные объяснения, когда они не хотят меняться (Jellison, 1993). Те, кто утверждает, что “не могут планировать”, отлично делают это в другое время. Они всегда преподают в одни и те же часы, ложатся спать в одно и то же время, смотрят свои любимые передачи по телевизору с 21:00 до 23:00, и так далее. Я встречал людей, которые бегали трусцой каждый день в одно и то же время, независимо от погоды, но твердили, что у них нет силы воли, чтобы писать каждый день по графику.

Не бросайте до того, как вы начнёте! Составление временно́го графика – вот секрет плодовитых авторов. Но если вы не планируете составлять график, то просто закройте эту книжку, смахните пыль с обложки, чтобы она выглядела как новая, и подарите её своему другу, который действительно хочет научиться писать лучше.

Вы должны самоотверженно защищать время, предназначенное для написания текста. Помните, что вы отвели его в своём расписании, чтобы писа́ть, а не заниматься поисками свободного времени. Вы сами решили, для чего оно. Оно не для того, чтобы встречаться со своими коллегами, студентами, или руководителями аспирантов; и не для того, чтобы просматривать статьи или готовиться к лекции; и, конечно же, не для проверки электронной почты, чтения газет, или прогноза погоды на завтра. Отключите Интернет, телефон, и закройте дверь. (В этом случае, я вывешивал табличку “Не беспокоить” на двери в свой офис. Что не мешало окружающим думать: “Его дверь закрыта, но он хочет, чтобы я знал, что он там. Постучусь-ка я”).

<…>

Всегда пишите в запланированное вами время. Но не относитесь к этому слишком буквально. Это здорово, когда у вас получается писать и после его окончания, или вообще в незапланированный вами день. Я называю это “неожиданным подарком”.

Как только вы почувствуете ужасающую мощь привычки, для вас будет легче лёгкого сесть и начать писать. Однако не следует давать “неожиданным подаркам” волю! Неважно, сколько вы написали во время весенних каникул: вы составили свой график и должны его выполнять. Если у вас возникла крамольная мысль “Я же много написал за выходные. А не пропустить ли мне этот понедельник?”, то моя книжка опять вам поможет. Захлопните её, зажмите между большим и указательным пальцами, и тресните себя по лбу!

Возможно, вас удивляет сама идея планирования. “Это что за фокус?” – спрашиваете вы. “А нет ли другого способа писать много?”. Нет! Создать график и придерживаться его – это единственно верный путь. Нет никакого другого способа! После углублённого исследования привычек известных авторов, Ральф Кейес (Ralph Keyes, 2003, стр. 49), профессиональный писатель, отметил, что “лишь простая последовательность: сесть и писать день за днём – вот, что делает авторов плодовитыми“. Если вы выделите в своём расписании всего 4 часа в неделю, то будете поражены тем, сколько вы напишете.

<…>

“Мне нужно сначала провести анализ” или “Я ещё не прочитал несколько статей”.

Это мнимое препятствие, наверное, самое коварное из всех. Оно привело к наибольшим жертвам. На первый взгляд, объяснение кажется вполне разумным. “В конце концов, вы же не можете написать статью, не проведя статистический анализ, или не прочитав статьи других авторов”, скажет мне седовласый профессор. Действительно, я встречал таких “горе-писателей”, которые, как молитву, твердят об этом “препятствии”.

Cначала коллеги проникаются к ним уважением, полагая, что имеют дело с чрезвычайно взыскательным человеком, или исследователем, одержимым анализом данных. Но подобные индивидуумы никогда не напишут много, и никогда не проведут этот пресловутый статистический анализ. “Запойные” авторы – они же “запойные” читатели, а также и статистики. Дурные привычки, которые мешают им писать, также мешают им делать что-либо другое (Kellogg, 1994), а именно: читать, делать набросок статьи, генерировать идеи, анализировать данные – всё, чтобы выдать текст “на гора́”. Как и все мнимые препятствия, эта “отмазка” не выдерживает никакой критики.

Легко выдернуть эту скрипучий костыль из рук подобных “авторов”. Делайте то, что вам нужно, в те часы, которые вы выделили для написания. Нужно ещё повозиться со статистикой? Сделайте это в запланированное время. Нужно прочитать какие-то статьи? Сделайте это в запланированное время. Нужно просмотреть страницу из книги о том, как писать, чтобы получить совет? Вы уже знаете, когда это сделать.

Процесс написания – это больше, чем простое нажимание кнопок на клавиатуре. Любое действие, которое способствует завершению конкретной работы, относится к этому процессу. Когда я пишу журнальные статьи, то несколько последовательных периодов во временно́м графике у меня уходит на анализ. Иногда я вынужден потратить целый период на всякую ерунду, вроде рассмотрения правил представления статьи в журнал, создания рисунков и таблиц, или проверку статьи на наличие ошибок и опечаток.

Так что это ещё одна причина того, почему планирование времени – это единственный способ написать много. Профессиональный подход включает в себя множество компонентов: исчерпывающий литературный обзор, тщательный анализ и точно сформулированное описание методов исследования. Но нам больше не нужно “искать время” на поиск и чтение всех необходимых статей, а так же, на написание обзора литературы. Используйте для этого уже запланированное время. Вы не будете испытывать стресс в поисках времени для чтения статей или проведения необходимых исследований, потому что вы точно знаете, когда сделаете это.

“Чтобы писать больше, мне нужен новый компьютер” (см. также “лазерный принтер”, “хороший стул”, “удобный стол”).

Из всех мнимых препятствий, это – самое смехотворное. Я не уверен, что люди действительно в него верят. В отличие от других мнимых препятствий, подобный аргумент – “чисто конкретная отмазка”. Мой личный опыт поможет разрушить этот “барьер”. Когда в аспирантуре я начал писать “по-взрослому”, то я купил древний компьютер у приятеля своего друга. Этот компьютер был доисторическим даже по меркам 1996 года: мыши не было, Windows не было, была только клавиатура и WordPerfect 5.0 для DOS. Когда компьютер “сдох”, унеся за собой в могилу часть моих файлов, я купил портативный компьютер, который я тоже “уделал” по полной. Эту книгу я пишу на медленном, еле ковыляющем, ноутбуке фирмы Тошиба, приобретённом мной еще в 2001 году. Так что в нынешнюю компьютерную эру мой ноутбук должен был бы по-хорошему получать пенсию.

Почти восемь лет я использовал складной металлический стул в качестве “официального” стула при написании книг и статей. Когда он “ушёл на пенсию”, я заменил его на более элегантный, но такой же твердый, пластиковый стул. Это – простой стул. В нём нет обивки, я не могу регулировать его высоту или наклон. <…> Прежде, чем я разорился на новый стол, у меня был откидной столик из ДСП за 10 баксов. <…> При этом бо́льшую часть одной из моих книг (Silvia, 2006) и около двадцати журнальных статей я написал, сидя на упомянутом складном стуле перед так называемым “столиком”.

“Горе-писатели” часто плачутся о том, что “у них нет собственного места”, чтобы писать. Вытирать слёзы таким авторам у меня рука не поднимается. У меня самого никогда не было отдельной комнаты или отдельного места для того, чтобы писать. <…> Где я только не писал – на маленьком столике в гостиной, в спальне, на кухне и даже (правда, недолго) в ванной.

<…>

Я слышал, что очень многие “запойные” авторы ссылаются на принтеры, как препятствие для процесса написания. “Вот если бы у меня был дома лазерный принтер”, жалуются они с тоской в голосе. Неужели до них не доходит, что принтер только выводит на бумагу то, что они сели и написали. Я люблю свой лазерный принтер, и у серьёзных авторов должен быть хороший аппарат, но это непринципиально. Когда Шелли Дюваль (T. Shelley Duval) и я писали книгу о самосознании (Duval & Silvia, 2001), у меня был струйный принтер “Stone Age Inkjet”, а у Шелли вообще не было принтера. Чтобы напечатать книгу на “струйнике” требуется немало времени. В конце концов, когда в принтере закончилась чёрные чернила, мы напечатали черновики своей книги красным и синим цветом. Прикольно!

Когда горе-авторы жалуются, что у них дома нет выхода в Интернет, то я только поздравляю их с этим. <…> У моей жены есть доступ в Интернет в ее домашнем офисе, а у меня – нет. Интернет только отвлекает внимание. Время для написания выделено именно для этой цели, а не для того, чтобы проверять электронную почту, читать новости, или просматривать последние выпуски журналов. Иногда, когда я пишу, мне кажется, что было бы неплохо закачать пару статей из Интернета, но я спокойно могу сделать это и в своём офисе. Лучший способ самоконтроля – это избегать ситуаций, которые требуют самоконтроля.

Для того чтобы писа́ть,
человеку нужны лишь
бумага и карандаш
(William Saroyan (1952, стр. 42))

Оборудование само по себе никогда не поможет написать больше. Только составив временной график и соблюдая его, вы станете плодовитым автором.

<…>

“Я жду, пока я не почувствую нечто”, либо “Я пишу лучше всего, когда ко мне приходит вдохновение”.

Это заключительное мнимое препятствие является самым иррациональным из всех. Я слышал о нём от многих авторов, которые по непонятным причинам сопротивляются созданию графика работы над рукописью. “Мне лучше всего работается, когда у меня вдохновение” – говорят они. “Не стоит даже пытаться что-то написать, если нет настроения. У меня должно появиться желание писа́ть“.

Забавно, когда это говорят “горе писатели”. Это похоже на заядлых курильщиков, защищающих сигареты, когда они утверждают, что сигарета их расслабляет. Когда эти “писатели” защищают своё нежелание составить график, они выдают себя с головой. Если вы думаете, что должны писать только тогда, когда у вас появляется желание, задайте себе несколько простых вопросов. Как эта стратегия работала до сих пор? Довольны ли вы тем, сколько написали? Испытываете ли вы стресс от нехватки времени, чтобы писать или завершить недоделанные проекты? Часто ли вы жертвуете своими вечерами и выходными для того, чтобы писать?

Разрушить это мнимое препятствие легко. Исследования показали, что ожидание вдохновения не срабатывает. Бойс (Boice, 1990, стр. 79-81) провел исследование с весьма неприятными выводами для всех “запойных” авторов, которые ждут вдохновения.

Он собрал группу профессоров из разных колледжей, которые испытывали проблемы с написанием текстов, и поручил им (случайным образом) использовать различные методики. Одним запрещалось писать что-либо, кроме чрезвычайных случаев. Другим было предписано 50 сеансов, во время которых они могли писать, но только если чувствовали вдохновение. И, наконец, третьим было определено 50 сеансов, во время которых они должны были писать обязательно. (При этом если во время сеанса ничего не было написано, они должны были высылать чек на определённую сумму).

В качестве зависимых переменных выступали число страниц, написанных за день, и число творческих идей в день. На рис. 2.2 показано, что обнаружил Бойс.

Рисунок 2.2. Влияние различных методик письма на (а) число страниц, написанных каждый день и (б) среднее число дней между появлением креативных идей. Данные Boice (1990, стр. 80).

Первый момент. Люди из третьей группы написали существенно больше. Они написали в 3,5 раза больше страниц, чем испытуемые из 2-ой группы и в 16 раз больше, чем из первой.

Люди, которые писали только тогда, “когда они чувствовали себя в соответствующем состоянии”, оказались ненамного более производительными, чем их коллеги из первой группы. Таким образом, “вдохновение” явно переоценивается. Во-вторых, когда людей заставляют писать, число креативных идей у них возрастает.

У людей из 3-й группы творческие идеи возникали с периодом примерно в один день. Для второй группы это было два дня, и пять дней для первой группы. Другими словами, сам процесс написания порождает новые идеи.

Некоторые виды подобной работы настолько неприятны, что ни один нормальный человек не захочет их когда-либо делать. Ну, какая категория людей испытывает восторг от написания заявки на грант?

<…>

“Горе-писатели”, которые “ждут вдохновения”, должны слезть со своей высокой трибуны и присоединиться к “немытым” массам тех, кто реально пишет. У древних греков были музы поэзии, музыки и трагедии, но у них не было музы журнальных статей, написанных в стиле Американской психологической Ассоциации (APA). Как учёные, мы не создаем высокую литературу. У нас нет поклонников, которые бы стерегли нас у гостиниц в надежде получить автограф на последних выпусках “Бюллетеня личности и социальной психологии”. Мы пишем технические профессиональные тексты. Некоторые виды этой работы, как, например, учебники, или, возможно, эта книжка, несколько адаптированы. Но даже они сводятся лишь к передаче полезной информации читателям. То, что мы пишем, важно потому, что это – практично, понятно и основано на некоторой идее.

Ральф Кейес (Ralph Keyes, 2003) доказал, что знаменитые романисты и поэты – люди, которые, как мы думаем, обязательно дожидаются своей музы – не признают идею о том, что писать нужно только в состоянии вдохновения.

Плодовитый писатель Энтони Троллоп (1883/1999) писал, что есть те “…, кто думает, что человек, который работает с воображением, должен дожидаться момента, когда его посетит вдохновение. Услышав подобную доктрину, я едва смог скрыть своё презрение. Что касается меня, то не более абсурдно было бы, если бы вдохновения ждал сапожник; или торговец сальными свечами томился бы в ожидании божественного момента таяния… Мне как-то сказали, что лучшей помощью в написании моей книги был кусок воска сапожника на моём стуле. Я, конечно, верю гораздо больше в этот кусочек воска, чем во вдохновение” (стр. 121).

Как же тогда пишут эти знаменитые авторы? А, вот, угадайте с трёх раз! Успешные профессиональные писатели (авторы романов, документальных произведений, стихов или пьес) добились таких результатов потому, что они пишут регулярно, как правило, каждый день. Они отвергают идею о том, что нужно быть в настроении, чтобы писать. Как выразился Кейес (Keyes, 2003): “Серьезные авторы пишут при наличии вдохновении или без него. Спустя некоторое время они понимают, что заведённый порядок для них гораздо больший друг, чем вдохновение” (стр. 49). Другими словами можно сказать, что они составляют график и придерживаются его.

В этой главе брошен беспристрастный, критический взгляд на некоторые общие препятствия на пути к написанию текстов. Эти мнимые препятствия схожи с тёплыми одеялами, в которые многие из нас укутаны до сих пор. А много ли напишешь, когда ты обёрнут в одеяло? Если вы всё ещё цепляетесь за эти препятствия, то перечитывайте эту главу до тех пор, пока до вас не дойдёт весь пафос временно́го графика.

Но моя книга, к сожалению, вам не поможет, если идея временно́го графика не станет для вас родной. Потому что единственный способ написать много состоит в том, чтобы писать регулярно, независимо от желания. Как только вы составите временно́й график, переходите к следующей Главе. В ней описаны простые мотивационные инструменты, позволяющие придерживаться вашего графика и писать более эффективно.

Как люди деловые, учёные любят поговорить о целях. Некоторые настолько очарованы целями, инициативами и стратегическими планами, что иногда становятся деканами или проректорами. Однако, цели достойны внимания, которого они заслуживают. Чётко сформулированные цели напрямую способствуют мотивации. Они позволяют людям планировать и осуществлять свою деятельность, ощущая чувство гордости, когда цель достигнута (Bandura, 1997). Без ясных целей действия людей хаотичны и не направлены на конечный результат (Lewin, 1935).

Чтобы писать много, вам нужно уточнить цели, которые вы ставите перед собой. Это не так легко, как кажется, поскольку планы зачастую идут под откос только из-за плохой постановки цели. Формирование правильных типов целей – вот, что сделает вас более производительным автором.

Так как же сформулировать правильные цели?

Первый шаг состоит в том, чтобы понять, что постановка цели – это неотъемлемая часть процесса написания текста. Неплохо было бы выделить один временной сеанс в том графике, который вы составили, для формирования и уточнения целей. Я это делаю обычно один раз в месяц. Планирование – это часть процесса работы с текстом. Поэтому те, кто пишут много, обязательно составляют план.

Второй шаг заключается в перечислении целей вашего проекта. Эти цели представляют собой отдельные задачи, которые нужно выполнить. Например, внести исправления в статью и отправить её в журнал, начать новую статью, написать самостоятельную главу для коллективной монографии, “реанимировать” недоделанную статью, которую вы начали в прошлом году, написать заявку на грант, обработать материалы для новой книги, и т.п.

Что вы хотите написать? Когда новообращённые “запойные” авторы пытаются сформулировать свои цели, один проект обязательно выпадает из их списка – обычно тот “страшный” проект, которого они избегали последние несколько месяцев.

Обязательно запишите и эту цель, но не останавливайтесь на этом. Что ещё вы хотели бы написать в ближайшие месяцы? Показался ли на горизонте крайний срок подачи заявки на грант? Нет ли в вашем архиве каких-нибудь старых материалов, достойных опубликования? Как насчёт обзорной статьи, которую вы всегда хотели написать? Отложите в сторону эту книжку, возьмите лист бумаги и составьте размашистый, пусть и непоследовательный, список проектных целей.

После того, как вы составили этот список – а он может оказаться достаточно длинным, вы должны конкретизировать все эти цели. Не тратьте зря время на то, чтобы “облагородить” процесс планирования. Возьмите информационную панель, или просто большой лист бумаги, прикрепите его около своего рабочего места, и запишите на нём все ваши цели. “Запойный” автор сразу же забеспокоится, увидев такой длинный список. Но у вас же есть график! Если авторы разгильдяи обязательно спросят: “Неужели, я всё это смогу сделать?”, то дисциплинированных авторов интересует только одно: “Сколько недель потребуется, чтобы написать всё из этого списка?”. Как приятно вычеркивать выполненный пункт из списка! Для этого вы можете использовать смайлики или другие рожицы, если вы ими пользуетесь.

Третий шаг состоит в том, чтобы определить конкретную цель на каждый день, отведенный на написание текста. Когда вы работаете в установленные часы над определённой задачей, то вы должны разбить её на части. “Повторно направить статью в журнал” – это замечательная формулировка для проектной цели, но она слишком неконкретна для того, чтобы сесть и начать писать. Когда вы приступаете к работе над текстом, потратьте несколько минут, чтобы подумать, чего же вы хотите достичь сегодня. “Написать статью” – слишком общая задача. Вам нужна конкретная цель на сегодняшний день.

Вот некоторые примеры конкретных целей на каждый день:

• написать, по крайней мере, 200 слов;
• напечатать первый черновик, который закончен вчера, прочитать его и исправить ошибки;
• составить новый список проектных целей и записать его на информационной панели;
• написать первые три абзаца из вводной части статьи;
• добавить недостающие ссылки, проверить цитаты и ссылки на литературу;
• перечитать главы 22 и 24 из книги Зинссера (Zinsser, 2001), чтобы “перезарядить аккумуляторы”;
• закончить раздел “постановка задачи”, начатый вчера;
• провести коллективное обсуждение и затем набросать план новой статьи;
• перечитать комментарии рецензентов к статье, составить список того, что нужно изменить;
• исправить корректуру и отправить её обратно в редакцию.

Некоторых, конечно, удивят цели, которые включают точное количество слов или абзацев. Но помните – это совершенно конкретные цели! Сложно найти точку опоры в такой абстрактной цели как “пересмотреть и повторно представить статью”. Зато легко понять, как написать, по крайней мере, 200 слов – вы садитесь и пишите. Неудержимый Энтони Троллоп (Anthony Trollope), писавший с часами в руке, имел конкретную цель – 250 слов каждые 15 минут (Trollope, 1883/1999). Возьмите себе за правило формулировать определенные, конкретные цели на каждый день, выделенный для процесса написания. Тогда вам не нужно будет ломать голову о том, что и как делать.

К этому моменту у вас на руках имеется список проектных целей. Что же нужно написать из всего этого в первую очередь? Я опросил своих плодовитых коллег, как они устанавливают приоритеты в своей работе. Ниже приведён типичный список – некое грубое среднее между моими собственными приоритетами и типичным набором моих коллег. Используйте его в качестве примера. Кроме того, вы можете устанавливать свои собственные приоритеты, возможно, рядом с вашим списком проектных целей.

1. Проверка корректуры и редактируемых статей

2. Завершение проектов с крайними сроками

3. Переработка статей для повторной отправки в журнал

4. Рецензирование рукописей и заявок на грант

5. Подготовка новой рукописи

6. Разная переписка

Почти все, кого я расспрашивал, говорили, что особый приоритет они уделяют проектам, в которых участвуют магистранты (аспиранты). Например, вместо подготовки рукописи к повторной отправке в журнал, они с большей охотой занимаются новой статьёй, в которой аспирант выступает в качестве соавтора. Это – правильный подход. Я также уделяю первостепенное значение тем проектам, в которых я – не основной соавтор. Если вы написали черновик статьи и отправили его вторым и третьим авторам для замечаний и комментариев, то вы естественно ждёте от них ответа. Если ваш соавтор “тянет резину” с ответом, особенно тогда, когда он (или она) не особенно перегружен написанием большого объёма текста, то ничего, кроме бешенства, это не вызывает. Разгильдяйское отношение к написанию текста плохо, но еще хуже разгильдяйское соавторство.

У аспирантов – другие приоритеты, чем у остальных. Приоритетный список, приведённый ниже, был создан в результате бесед с успешными аспирантами и недавними выпускниками.

1. Проекты с крайними сроками

2. Написание квалификационных работ

3. Профессиональные публикации

4. Всё остальное

Когда мы говорим о расстановке приоритетов, люди обычно спрашивают: “Но что делать, если мне не о чем писать?” Редко так бывает, что у профессоров нет никакого материала для научной публикации. Наоборот, на большинстве кафедр и факультетов, которые я знаю, имеется огромный объём неопубликованных данных. Получить данные легко – трудно о них написать. Если у вас есть эксперименты десятилетней давности, которые никогда не публиковались, то через какое-то время у вас действительно не о чем будет писать.

Кроме того, сам процесс написания порождает новые идеи. Как обнаружил Бойс (Boice, 1990), у людей, которые писали регулярно, возникало больше творческих идей о новых публикациях, по сравнению с теми, кто писал только тогда, когда они чувствовали к этому расположение (см. главу 2). Если вы считаете, что у вас нет ничего для новой публикации, потратьте целый период во временном графике на составление нового набора проектных целей.

Аспиранты, однако, могут реально остаться без текущего проекта. Возможно, вы только что переплели диссертацию, и у вас уже нет никаких других планов, или, может быть, вы только что поступили в магистратуру (аспирантуру), и у вас ещё нет никаких планов. Не волнуйтесь: всегда есть два хороших варианта. Первый: попробуйте “внедриться” в уже существующий проект. Ваш научный руководитель, как и большинство профессоров, скорее всего, испытывает проблемы с написанием статей, имея несколько “отправленных в стойло” проектов. Зайдите как-нибудь в его (или её) офис и скажите: “Я тут прочитал книжку одного умника о том, как стать плодовитым автором, и он посоветовал зайти к вам и спросить, могу ли я поучаствовать в написании каких-нибудь статей. Если у вас есть какие-нибудь рукописи, которые нужно доработать, или данные, требующие обработки, то я мог бы вам помочь”. Вполне возможно, что ваш научный руководитель что-нибудь и пробормочет. И на факультете будут совсем не против, чтобы аспиранты брали на себя больше инициативы в научных исследованиях и написании статей. Таким образом, ваш научный руководитель только обрадуется тому, что вы хотите поучаствовать в этом деле.

Другой путь, по которому вы можете пойти, когда вам нечего писать – использовать запланированное время для профессионального роста. Один из лучших советов, которые я когда-либо получал в аспирантуре, был следующим: “Всегда выделяй время на то, чтобы подумать”. Аспирантура – это беспокойный отрезок жизни. Легко потерять из виду конечную цель, когда вы изо всех сил пытаетесь управлять большим количеством краткосрочных заданий.

Выделив на каждой неделе всего несколько часов, вы сможете прочитать книги о том, как писать и преподавать, поразмышлять над своим собственным исследованием, и подумать о своей дальнейшей научной карьере.

Большинство людей понятия не имеют, сколько – мало или много – они пишут. Поскольку людям свойственно видеть себя исключительно в розовом свете, большинство думает, что они пишут чаще и более эффективно, чем это есть на самом деле. Чтобы написать много, необходимо беспристрастно взглянуть на свою работу, контролируя процесс написания. Исследование саморегулирования показывает, что недостаточно сформулировать цель и присвоить ей приоритет. Люди должны контролировать своё продвижение к цели (Carver & Scheier, 1998; Duval & Silvia, 2001).

Контроль того, насколько вы продвинулись в написании текста, оказывает положительное влияние на мотивацию. Во-первых, подобный мониторинг помогает постоянно отслеживать сформулированные цели и не позволяет им выпасть из поля зрения. Многие пытаются контролировать всё то, что они должны написать. Контроль поможет вам сосредоточиться на текущем проекте. Во-вторых, простой контроль вашего поведения уже помогает вам сесть и писать. Исследование поведения людей показывает, что самонаблюдение само по себе может привести к желательному поведению (см. Korotitsch & Nelson-Gray, 1999). Например, люди, которые хотят сэкономить, должны контролировать свои ежедневные расходы, поскольку даже простое отслеживание этих расходов заставляет их тратить меньше.

Точно так же люди, которые хотят писать регулярно, должны следить за тем, делали ли они это, и что они в результате написали. Как это ни странно, но, напечатав большой жирный ноль в ячейке таблицы, когда вы пропускаете период, выделенный для написания текста, вы тем самым мотивируете себя. Наконец, контроль этого процесса поможет вам сформулировать лучшие цели. И через какое-то время у вас накопится достаточно данных о себе для того, чтобы реалистично оценить то, сколько времени вам потребуется, чтобы написать нечто. В свою очередь, формулировка лучшей цели приводит к большей эффективности при написании текста.

Люди, которые много пишут, обычно осуществляют некий мониторинг. Для этого есть разные способы. В этом разделе я описываю свой способ. Когда я рассказываю о своей системе, то на меня смотрят так, как будто услышали, что я делаю стеганые одеяла из шерсти Бернского зеннехунда. Система кажется занудной, чрезмерной и непонятной, но мне она помогает отслеживать все мои действия. В программе SPSS я создал файл “Writing Progress.sav”. На рис. 3.1 приведён его скриншот. Я создал переменные для месяца, даты, дня недели и года. Эти переменные позволяют мне идентифицировать конкретный день. Основные переменные, выраженные словами – это цель и проект. В колонке “слова”, я ввожу число слов, которые я написал в этот день. Любой текстовой процессор выдаст число слов в вашем документе; нужно записать это число до начала работы и после её окончания, а затем определить разницу. Отметьте, что в этой колонке имеется много пустых ячеек. Поскольку я уже отмечал, что работа с текстом включает в себя много задач, а не только выдачу “на гора” определённого количества слов. В какие-то дни я трачу время на чтение статей, заполнение форм в заявках на грант, или пересмотр статей, которые должны быть представлены в журнал после рецензирования.

Рисунок 3.1. Мой файл “Writing Progress.sav” как пример того, как вы можете контролировать вашу работу.

В такие дни я оставляю ячейки таблицы пустыми. В колонке “цель” проставляется отметка о том, выполнена ли цель в этот день или нет. Если цель достигнута, то в ячейке ставится “1”. Если нет – то “0”. Как следует из рис. 3.1, за этот период сделано достаточно много; я не смог выполнить свою цель 5 июля, но выполнил её в другие дни. Колонка “проект” описывает проектную цель, достижению которой был посвящён конкретный день. Сопровождение проекта позволяет видеть, сколько времени требуется на то, чтобы его закончить. Иногда, кажется, что проект тянется уже целую вечность, но, скорее всего, он, гораздо короче, чем это кажется.

Авторы-разгильдяи, которые всё ещё пытаются увильнуть под благовидным предлогом, могли бы сказать: “Но у меня же не установлена SPSS”, или “Я же использую SAS!” Любая статистическая программа, или программа наподобие Excel, способна это сделать. Кроме того, я уверен, что вы всё-таки владеете блокнотом и карандашом. Отслеживание – это ключ, а не технология. Но, в отличие от блокнота, статистическая программа позволяет гораздо проще оперировать вашими данными. Если вы – фанат статистики, а разве нет? – то вам понравится возможность получения статистических данных о процессе вашей работы с текстами. Я написал простейший скрипт SPSS, который вычисляет некоторые статистические параметры и гистограммы. Анализ периода, в течение которого я работал над новым текстом, показал, что в среднем я писал по 789 слов в день. На рисунке 3.2 показана соответствующая гистограмма. Этот результат не выглядит слишком ошеломляющим, но он понятен. На рисунке 3.3 отражён процент достижения целей в течение месяца. Это число показывает, что какие-то месяцы оказались лучше других. Согласно полученным данным, за прошедшие 12 месяцев я работал в течение 97% моего временного графика. Это – не идеал, но я вполне доволен таким результатом.

Рисунок 3.2. Гистограмма среднего числа слов, написанных за один день в течение прошедших 12 месяцев.

Такой контроль позволяет мне улучшить свои показатели, и я чувствую гордость за себя, когда добиваюсь 100% результата в течение месяца. Если вам интересно, то вы тоже могли бы сформировать аналогичные данные. Поэтому, когда люди спрашивают меня, сколько же я пишу, то я могу спокойно ответить, что пишу я в 97% будних дней по 789 слов в день.

Рисунок 3.3. Гистограмма доли времени выполнения ежедневных целей за прошедшие 12 месяцев.

Поощряйте себя, когда проектная цель достигнута. Самоподдержка и контроль случайных обстоятельств – это проверенные временем способы закрепления желательного поведения (Skinner, 1987). Отправив статью в журнал или заявку на грант, съешьте большое пирожное, сходите в хорошую кофейню, или купите себе интересную книгу или DVD. Ведь иначе результаты вашей работы будут вознаграждены только через какое-то время, поскольку на то, чтобы получить информацию от редакторов журнала или организаций, предоставляющих гранты, требуется не один месяц. Таким образом, немедленное вознаграждение самого себя будет способствовать вашей мотивации. Но только глупый человек поощряет свой успех в написании статьи или заявки пропуском запланированного периода во временном графике. Никогда не награждайте себя таким способом. Вознаграждение в виде отказа от составленного графика похоже на то, как если бы вы поощряли себя за отказ от курения, выкуривая сигаретку. Временной график работает, объединяя в единое целое удивительную мощь рутины и привычки. Постарайтесь не отказываться от выработанных навыков при работе с научными текстами.

“Минуточку, минуточку”, могли бы вы сказать. “Пока, в этой книжке ничего не сказано о творческом кризисе. Конечно, можно составить график, сформулировать цели и контролировать сам процесс, но что делать, когда у тебя творческий кризис?” Мне нравится творческий кризис. Я люблю его по тем же самым причинам, по которым мне нравятся лешие, кикиморы и водяные – они очаровательные существа, но в реальной жизни их не существует. Когда мне говорят, что у кого-то творческий кризис, я спрашиваю: “Чёрт возьми, а что такое вы пытаетесь написать?” У авторов научных публикаций не может быть творческого кризиса. Не стоит путать себя со своими коллегами, преподающими ремесло писателя на факультете изящных искусств. Вы же не пишете глубокомысленных рассказов и не создаёте метафор, раскрывающих тайны человеческой души. Элегантность вашего дисперсионного анализа не выдавит из читателя ни одной слезинки, хотя навеять скуку – вот это, скорее всего. Люди вряд ли будут копировать ваш список литературы, и раздавать его друзьям, которых они хотят вдохновить. Романисты и поэты – это художники, рисующие пейзажи и портреты; а вот авторы научных текстов – это маляры с большими баллонами краски, обновляющие фасад вашего дома.

Творческий кризис – это хороший пример поведенческой ошибки. Описание поведения не может объяснить описанное поведение. Творческий кризис – это не что иное, как повод не писать. “Отмазка” типа, что вы не можете писать из-за творческого кризиса, говорит только о том, что вы не делаете этого, потому что не пишете. Это тривиально. Есть только одно лекарство от творческого кризиса (конечно, если вы в состоянии вылечить эту мнимую хворь) – писать, писать и ещё раз писать. Вспомним эксперимент Бойса (Boice, 1990), описанный в главе 2. В этом исследовании показано, что испытуемые написали много тогда, когда они просто следовали временному графику. Это всё, что требовалось. И, наоборот, те, кто ждал, пока к ним “снизойдёт нечто”, не написали почти ничего. Если у вас действительно творческий застой, то вы можете (а) прекратить работу над вашими Избранными поэмами и вернуться к написанию журнальной статьи, (б) убедить лешего с кикиморами написать введение к статье за вас, или (в) перестроить ваш временной график и всё-таки начать его выполнять.

Точно также как инопланетяне похищают только тех, кто верит в них, творческий кризис бьёт только по тем авторам, которые в него верят. Одна из великих тайн временного графика – жуткая тайна, в действительности – это то, что дисциплинированные авторы не впадают в творческий застой, независимо от того, существует он или нет. Плодовитые авторы следуют своему временному графику, независимо от того, испытывают ли они желание писать. В какие-то дни результат будет неутешительным – ведь этот процесс, в конце концов, не из весёлых. Однако они, тем не менее, сидят и пишут, не обращая внимания на сверхъестественный ореол, парящий над их домом.

В этой главе описаны инструменты мотивации, которые сделают вас более производительным автором. После того, как вы приступили к выполнению составленного временного графика, вам необходимо определиться со списком ваших проектных целей и записать их. Когда вы садитесь, чтобы начать писать, потратьте минуту, задумавшись о том, что же вы хотите сделать за этот день. Установка приоритетов для проектных целей снимает напряжение при работе над несколькими проектами сразу. Отслеживание процесса написания не позволит вам отклониться от заданных целей, не даст пропустить напрасно ни одного дня, сообщит о том, как хорошо вы работаете, и предоставит железные аргументы для ваших коллег-разгильдяев, которые сомневаются и не верят. Тот же, кто сумеет объединить советы в этой главе с регулярным временным графиком, обязательно напишет много.

Работа над журнальной статьёй похоже на написание сценария романтической комедии: вам нужно просто выучить некую формулу. Как бы странно это не звучало, но вы должны быть благодарными за существование стиля АПА. Как только вы поймёте, что нужно писать, а чего не нужно, то вы сразу увидите, как легко писать журнальные статьи. Если у вас нет нового Руководства по представлению материалов Американской психологической ассоциации (APA, 2001), то купите его.

Набросок и предварительный вариант

Название и аннотация

Введение

Метод

Результаты

Обсуждение

Общее обсуждение

Литература

Ваша рукопись готова к отправке, когда она понятно и грамотно написана – в общем, максимально приближена к идеалу. Если вы думаете: “Сейчас я пошлю этот вариант статьи, а “причешу” её потом, после того, как от меня потребуют внести изменения”, то выбросьте эту мысль из головы, и прямо сейчас начинайте её переделывать. Только мазохисты отправляют в журнал незаконченные статьи. Правильно написанная рукопись привлекает внимание и вызывает уважение рецензентов. Кроме того, она говорит редактору о том, что вы – серьезный профессионал, на которого он может рассчитывать, когда потребуется быстро и аккуратно внести в неё изменения. Перед отправкой вашей рукописи, внимательно прочитайте инструкции для авторов, размещенные на сайте журнала. Прочитайте их обязательно, потому что у журналов – разные правила представления материалов. Большинство журналов принимает электронные версии непосредственно на сайте или по электронной почте.

Независимо от того, как вы представляете вашу рукопись, вам нужно будет написать сопроводительное письмо редактору. Некоторые пишут обычные, стандартные письма; другие – расписывают в них достоинства и значимость своих рукописей. Я спросил некоторых своих друзей – главных редакторов журналов, об их предпочтениях. Они, не сговариваясь, предпочли обычное письмо с банальным текстом: название рукописи, почтовый и электронный адрес автора, и стандартная гарантия того, что рукопись больше никуда не отправлялась, а данные были получены в соответствии с существующими этическими стандартами. Один заместитель редактора, поведал, что он часто вообще не читал сопроводительные письма авторов, потому что не мог найти их на web-портале журнала. Другая сказала, что хотела бы получить впечатление от рукописи, а не от сопроводительного письма.

В своём сопроводительном письме, вы можете предложить кандидатуры возможных рецензентов, и попросить, чтобы ими не были конкретные люди. Из разговоров с моими друзьями редакторами я понял, что они, скорее всего, примут во внимание список “нежелательных лиц”, чем список из близких знакомых и друзей. Возможно, один из заместителей редакторов журнала мог бы стать хорошим рецензентом для вашей рукописи. Если вы хотите, то можете попросить редактора назначить его дать рецензию вашей работе. (Хотя я несколько раз просил об этом, мою рукопись никогда не отдавали выбранному мной человеку).

Как-то от нечего делать я перелистывал старые выпуски журнала “Child Development”, и наткнулся на редакторскую колонку начала 70-х годов XX века. Редактор, упоминая процесс рецензирования, писал, что среднее время ожидания ответа составляло 6 недель. Вдумайтесь в это. Тридцать лет назад, автор отправлял по почте пачку копий статьи редактору, который, в свою очередь, переправлял их обычной почтой рецензентам. Продиктовав свои замечания машинистке, рецензенты подписывали свои отзывы и отправляли их по почте обратно. Редактор печатал ответное письмо, копировал все материалы, а затем отправлял письмо и приложенные отзывы автору опять же по обычной почте. В настоящее время авторы, редакторы и рецензенты общаются по электронной почте, зачастую с помощью сложных Интернет-порталов, осуществляющих приём статей, рассылающих напоминания рецензентам и редакторам, и сводящих на нет всю медлительность обычной почты. Спасибо современным технологиям, сокращающим время ожидания рецензий.

Когда приходит ответное письмо от редактора, в нём обычно обобщаются ключевые моменты, высказанные рецензентами, и объявляется решение о судьбе рукописи. Возможны три варианта: рукопись принята, “дверь открыта” для повторного представления или “дверь закрыта”.

• Решение о приёме статьи легко интерпретировать. Вы получаете письмо от редактора о том, что рукопись принята, и вам необходимо заполнить некоторые формы; иногда редактор принимает рукопись с условием внесения незначительных изменений. Редко бывает так, что рукопись принимают с первого раза. Даже тогда, когда ваша статья понравилась, редакторы обычно хотят, чтобы авторы её сократили или кое-что добавили. Некоторые редакторы иногда принимают рукописи без каких-либо изменений – вот ещё одна причина отправлять сильный вариант статьи сразу.

• Когда “дверь открыта”, редактор хочет получить от вас пересмотренную версию рукописи. Этот вариант ответа может изменяться в широком диапазоне: от ободряющих писем, подразумевающих вероятный приём статьи, до обескураживающих посланий, предлагающих кардинальную переделку рукописи. “Широко открытые двери” означают небольшие изменения: переписать часть текста или добавить информацию. “Еле приоткрытые двери” потребуют уже значительных усилий: например, собрать больше данных и пересмотреть концептуальную основу проведённого исследования. Иногда, редакторы говорят, что они относятся к рукописям со значительными изменениями, как к новым статьям.

• Когда “дверь закрыта”, шансы на то, что редактор захочет снова увидеть вашу рукопись – на нуле. Иногда, факт отклонения статьи побуждает вас отправить её в другой журнал; в старые времена, редактор мог отправить вам по почте “бумажную лапшу” из всех копий вашей рукописи. Если дверь перед вашим носом “захлопнули”, не начинайте войну с редактором, отправляя ему рукопись ещё раз.

Даже закаленные исследователи нередко сомневаются, собирается ли редактор рассматривать переделанную версию рукописи. Однако, слово “отклоняется” не следует понимать как “смертный приговор” статье и что её нельзя будет представить повторно. Многие редакторы штампуют “отклоняется” в своих ответных письмах в отношении любой рукописи, которую они не принимают. Они могут отклонить ваш первый вариант, но не будут возражать против пересмотренной рукописи. Я подозреваю, что некоторые редакторы, избегающие конфликтов, рассылают обескураживающие послания с тем, чтобы, не отказывая напрямую, заставить авторов самих отказаться от публикации: “Мы счастливы будем рассмотреть пересмотренную вами рукопись, которая включала бы три новых эксперимента, переписанные разделы “Введение” и “Общее обсуждение”“. Если сомневаетесь, покажите полученные рецензии своему другу или напишите редактору небольшое письмо по электронной почте, чтобы прояснить ситуацию.

Если вам оставили шанс для повторного представления статьи, то подумайте, хотите ли вы переделывать работу. Редактор может потребовать от вас представить новые данные или новый анализ, и переписать многие разделы. Стоит ли это ваших усилий? По умолчанию, вы должны были бы согласиться на внесение всех изменений, необходимых для повторного представления. Помните, что у всех журналов – высокий процент отклонения. Вам страшно повезло, что представился такой шанс. Если этот журнал – престижный, то нужно исправить рукопись, несмотря ни на что, например, добавив ещё один эксперимент. Если данная статья для вас проходная, то её можно было бы послать в другой журнал, вместо того, чтобы тратить время на сбор данных.

После того, как вы решили пересмотреть и повторно представить вашу рукопись, необходимо составить план работы. Просмотрите письмо редактора и рецензии, и определите свои действия по пунктам. Внимательно перечитайте рецензии и комментарий редактора, подчеркнув каждое замечание, которое требует внесение изменений. Это может быть простое изменение в тексте (добавить, удалить, перефразировать что-либо), или в самом анализе. А может быть кардинальное изменение, наподобие добавления или удаления эксперимента. Многие рецензии непоследовательны и извилисты; длинная рецензия может потребовать от вас всего лишь несколько действий. После того, как вы определитесь с необходимыми действиями, быстро переработайте рукопись. В третьей Главе я сказал о том, что пересмотр статьи должен иметь наивысший приоритет. Поскольку вы получили шанс опубликовать свою статью, то ни в коем случае не медлите. Некоторые редакторы устанавливают крайние сроки для представления пересмотренной рукописи – 60 или 90 дней.

Когда вы повторно представляете свою рукопись, вам нужно приложить сопроводительное письмо, в котором описывается, как вы отреагировали на критику и замечания. Какое же письмо следует написать? Короткое, в котором говорится только об основных изменениях? Или письмо с расширенным перечнем всех изменений? Мой неофициальный опрос редакторов журналов показал, что практически все из них выступают за длинные и подробные сопроводительные письма. Большинство редакторов жаловались на следующих авторов:

• тех, кто прислал куцые письма (“Мы внесли много изменений и надеемся, что они вам понравятся”),
• тех, кто сопротивлялись внесению любых изменений,
• и тех, кто обсуждал внесённые изменения, но не обмолвился ни словом, почему они проигнорировали некоторые замечания рецензентов.

Сопроводительное письмо, в котором подробно перечисляется, какие изменения вы внесли, а что вы изменять не стали, безусловно, облегчит приём пересмотренной вами рукописи.

Ваше письмо, сопровождающее пересмотренную рукопись, должно быть конструктивным и содержать все необходимые подробности; вам нужно открыто и без утайки описать каждый свой шаг. Люди, которые много публикуют, пишут длинные сопроводительные письма. Помимо описания внесённых изменений, в этих письмах вы предстаёте перед редактором как серьезный учёный, живо реагирующий на критику. Короткие, расплывчатые письма вызывают подозрения, что авторам есть что скрывать; напротив, длинные, подробные письма изображают авторов исключительно в конструктивном и искреннем ключе. Будьте вежливы и профессиональны. Ваше письмо – это не место, чтобы сводить счёты с ленивым рецензентом, защищать свою честь от воинственного соперника или щеголять своими превосходными статистическими навыками. Это конечно соблазнительно, но вместо этого лучше бороться с рецензентами на научном поприще.

Я собрал коллекцию сильных писем, сопровождавших скорректированные статьи. Эти письма написаны моими коллегами, которые много издавались или редактировали журналы. Вот – перечень того, что вы должны сделать в письме.

• Начать сопроводительное письмо с благодарностей редактору за его (или её) замечания, и за возможность представить пересмотренную рукопись. Даже учитывая, что вы предпочли бы попасть в журнал с первого захода, а не продолжать борьбу с пресловутым процентом отклонения.

• Создать заголовок для каждого своего шага по исправлению статьи. Многие авторы формируют структуру своих писем в соответствии с замечаниями рецензентов. Например, после заголовка “Замечания” идут подзаголовки “Замечания рецензента 1”, “Замечания рецензента 2”, и т.д. Под каждым подзаголовком нужно дать исчерпывающий ответ на каждое замечание рецензента с соответствующим номером. Нумерация упрощает структуру письма и облегчает обращение к пунктам, которые рассматривались ранее. Например, оба рецензента могли бы запросить больше информации о вашей выборке. И хотя вы уже обсудили это в разделе “Замечания рецензента 1”, сообщите об этом также и в разделе “Замечания рецензента 2”. Просто следует сделать ссылку на соответствующий комментарий, сделанный ранее, и указать его относительный номер.

• Каждый ваш шаг по внесению изменений в рукопись должен включать три элемента. Во-первых, обобщите замечание или критическое высказывание рецензента. Во-вторых, опишите то, что вы сделали в ответ на его замечание; сошлитесь на конкретные номера страниц в вашей рукописи, если это возможно. В третьих, прокомментируйте, каким образом внесённые вами изменения отвечают на критику рецензента.

• Редактор не ждёт от вас, что вы согласитесь с каждым замечанием рецензента, но он (или она) ожидает, что вы всё-таки прокомментируете, почему вы с ним не согласились. Я видел сопроводительные письма, в которых авторы упрямо отказывались внести тривиальные изменения, наподобие объединения небольших таблиц в одну большую, или сокращения рукописи на 10%. Выбор начала боевых действий за вами. Если вы не согласны с замечанием рецензента, то приведите дополнительную информацию в сопроводительном письме. Постарайтесь аргументировано доказать, почему вы не отреагировали на его замечание.

• Будьте профессионалом – не заискивайте и не раболепствуйте. Редактор не считает, что буквально все рецензенты – гении; и он (или она) не ожидает, что вы отнесётесь к замечаниям рецензентов как к последнему слову великого, выдающегося или всёпостигающего мастера. Поставьте себя на место редактора. Подействовало бы на вас полное лести сопроводительное письмо, или вы подумали бы: “А не болван ли он?”.

Хорошее сопроводительное письмо создаст вам образ серьёзного ученого – а разве вы не такой? Люди, которые адекватно отвечают на критику, имеют право на публикацию своих статей. Иногда мне требуется больше времени, чтобы написать сопроводительное письмо к исправленной статье, чем пересмотреть саму рукопись. Сопроводительное письмо для повторной отправки одной из моих рукописей (Silvia & Oendolla, 2001) было длиной в 3200 слов, что примерно равно объёму 5-ой главы в этой книге. Некоторые из моих опубликованных статей насчитывают меньше 3200 слов.

Многим авторам внушает страх сама возможность отрицательного отзыва, они опасаются, что их статью “выкинут”, и боятся ошибиться. Классическая теория достижения мотивации выдвинула два стимула, которые влияют на поведение: потребность в достижении успеха и потребность избежать неудачи (Atkinson, 1964). Ситуативные факторы могут усилить эти стимулы, и написание журнальных статей, очевидно, вызывает у автора потребность избежать провала. Многие авторы – особенно люди, плохо знакомые с миром научных статей – постоянно думают об отклонении своих статей. Они беспокоятся о том, что скажет редактор; они представляют рецензента, читающего их рукописи с нахмуренным видом, и с ужасом ожидают появления в своём почтовом ящике “чёрной метки” из редакции.

Потребность людей избежать провала заставляет их задавать вопрос: “Но что, если они отклонят мою статью?”. Конечно же, они отклонят вашу рукопись. Вы должны писать свою статью, предполагая, что журнал её не примет. Теория принятия решений утверждает, что “базовая ставка” – самая рациональная оценка для решений в условиях неопределённости. Если журнал отклоняет 80% представленных материалов, то вероятность приёма статьи – всего 20%. В отсутствии любой другой информации, будет вполне разумно рассчитывать на 20%-ый шанс на принятие рукописи. Поскольку ни в одном журнале норма отклонения не опускается ниже 50%, я полагаю, что каждая моя статья, отправленная в журнал, будет отклонена. Этот вывод – единственно разумный. И моя вера в рациональность подтверждается тем числом отказов, которые я получаю.

“Это жестоко”, могли бы вы сказать. “Как можно говорить о какой-то мотивации при написании статьи, если вы уверены, что её не примут к опубликованию?”. Во-первых, не нужно никакой мотивации, чтобы писать – нужно просто придерживаться своего графика и включить свои интеллектуальные способности. Во-вторых, начинающие авторы, по-видимому, думают о себе, как о единственных на свете людях, статьи которых не приняли в журнал. Исследователи, которые много печатаются, также много и получают отказов. Самые плодовитые авторы в области психологии каждый год получают больше отказов, чем другие авторы за десять лет. Высокий процент отказа странным образом успокаивающе действует на меня. Я не особенно задумываюсь о том, что произойдёт; не испытываю большого сожаления, когда мою статью отвергают; и запрещаю себе бесплодно фантазировать о судьбе своей рукописи в журнале прежде, чем я её закончу.

Вы напишете лучше в ожидании отказа, потому что тем самым вы подавляете потребность избежать провала. Авторы, единственной мотивацией которых при написании рукописи является попытка избежать отказа, пишут оборонительные, хилые и неуверенные статьи. Вместо того чтобы постараться выглядеть хорошо, они пытаются не выглядеть плохо. Но читателя не обманешь! Напротив, авторы, мотивированные стремлением достичь успеха, пишут уверенные статьи, в которых всё под контролем. Эти авторы делают упор на сильных сторонах работы, доказывают важность проведённого исследования и вселяют убедительное чувство достоверности.

А что касается того, будут ли рецензенты ненавидеть вашу статью. Да, иногда они будут испытывать это замечательное чувство и к вашей статье. Ниже приводится выдержка из разъярённого отказа, который я недавно получил. Суммируя мнения рецензентов, редактор написал следующее.

Оба рецензента полагают, что ваша рукопись – ниже стандартного уровня публикации. Один из рецензентов считает, что ваша рукопись не внесла никакого существенного вклада, в ней ошибочно трактуются антагонистические теории, сделанные выводы плохо связаны с материалами исследования, а сама статья написана чрезвычайно расплывчато. Другой рецензент полагает, что рукопись потерпела неудачу в представлении полной и точной модели, в ней приводятся бездоказательные утверждения, пропущены общие важные исследования и идеи, и сделан ряд ложных теоретических предположений и критических высказываний.

И это была ещё задушевная аннотация рецензий, составленная редактором журнала – с учётом неадекватности одного из рецензентов. Ну, и ладно! Я определил все необходимые шаги, пересмотрел свою рукопись, и отправил её в другой журнал. В соответствии с “базовой ставкой”, она, вероятно, будет снова отклонена.

Иногда, отказы бывают совершенно несправедливыми, жалкими и плохо обоснованными. Иногда вы можете сказать, что редактор или рецензенты не прочитали внимательно вашу статью. Попытайтесь подавить в себе желание наябедничать редактору. Я слышал о тех, кто писал редактору разгневанные письма, осуждающие рецензентов как ленивых и некомпетентных людей. Такие письма никогда не срабатывают, вероятно, потому, что редактор часто дружит с одним или более рецензентами. Некоторые люди рекомендуют писать подобные озлобленные письма, но не отправлять их по почте. Но это ещё более иррационально – зачем же тратить своё запланированное для написания текста время на бесплодный выпуск пара? Лучше потратить его на пересмотр вашей статьи. Мир несправедлив, поэтому постарайтесь извлечь из рецензий всё полезное, что вы можете там найти, пересмотрите статью и пошлите её куда-нибудь ещё.

Чтобы написать много, вы должны заново проанализировать ваши умственные модели процессов публикации и отклонения. Отказы в публикации походят на налог с продаж в отношении статей. Чем больше вы публикуете, тем больше отказов вы получаете. Если вы будете следовать советам в этой книжке, то на своей кафедре вы станете рекордсменом по числу отказов.

Журналы – это отчёт науки перед обществом. Ваша статья будет напечатана на специальной бумаге и положена на полки библиотек на веки вечные, а может быть и ещё дольше. Научный прогресс происходит быстрее, когда люди находят взаимосвязь своей работы с работами других, выискивают проблемы в собственных исследованиях, правильно анализируют данные, и избегают приписывать своим результатам то, чего в них нет.

Журналы – это не форум психологов, на котором можно сколь угодно вещать перед аудиторией. Для этого существуют информационные бюллетени и конференции. Что касается опубликованных исследований, то наука заставляет авторов придерживаться высоких стандартов, и использует рецензирование для контроля качества. Вас попросят изменить вашу статью; иногда эти изменения будут весьма значительными. Если вам скучно, то вы, скорее всего, не захотите знать, что опубликованные статьи всегда лучше, чем их первоначальные варианты. Опубликованное научное исследование – более конкретно, менее полемично и более осмотрительно. Рецензирование, несомненно, раздражает авторов, но оно является ключевым в научной миссии психологии.

Для проведения социологического исследования вам может понадобиться целая деревня, но самих сельских жителей незачем подпускать к статье.

Я опросил множество людей, как они писали статьи, в которых было несколько авторов. Почти все из них сказали, что один из авторов написал большую часть статьи. Авторы вместе составляют и одобряют план статьи, но лишь один из них выдаёт текст. Когда статья написана, все авторы её читают, делают свои замечания, или, если это необходимо, переписывают разделы.

Есть другой подход: разные соавторы пишут различные разделы. При обычном разделении труда, одному человеку поручают писать разделы “Метод” и “Результаты”, а другому – всё остальное.

Однако я встречал людей, которые писали вместе в буквальном смысле слова. Одни ставили перед компьютером два стула; договаривались между собой о том, что писать, и по очереди передавали друг другу клавиатуру. Ещё один автор рассказывал, что он с коллегой писал вместе заявку на грант в одной комнате на двух компьютерах, объединённых в сеть. Эта система позволяла им распутывать сложные моменты в заявке и прерывать друг друга вопросами. Поэтому, в конце концов, нескольких сельских жителей можно подпустить к статье и поближе.

Будьте осторожны с теми, с кем вы пишете. Не соглашайтесь проводить совместное исследование, не договорившись, кто конкретно будет писать статью. Если ваш коллега из числа “резинщиков”, то вряд ли стоит верить его гарантиям быстрого написания статьи или беспокойству о ходе исследования. Энтузиазм к делу не пришьешь.

Если вы не совсем доверяете соавтору, напишите первый черновик самостоятельно – как первый автор. Иногда, после того, как вы проделали всю трудную работу по написанию статьи, ваш соавтор забирает рукопись “с концами”, лишь для того, чтобы прокомментировать её. Когда вы отдаете соавторам свой первый вариант рукописи, установите для них крайний срок. Скажите: “Я хочу отправить статью через две недели, поэтому пришлите мне свои замечания к этому времени“. И отправляйте статью, когда этот срок прошёл. Мой приятель в этом случае отправлял нерадивому соавтору email следующего содержания: “Я выкинул тебя из статьи, как соавтора”. Удивительно, но это всегда срабатывало.

Нерадивые соавторы – большая проблема для аспирантов, особенно тогда, когда соавтор – кто-то из профессоров.

Многие аспиранты жалуются на то, что руководители подолгу держат их статьи у себя – некоторым руководителям требуются месяцы или годы на то, чтобы прокомментировать рукопись, написанную юным дарованием. Аспирантам трудно “давить” на руководителей, поэтому в ход пускаются более хитрые приёмы. Пробуйте повлиять на него через третьих лиц. Почему бы не пожаловаться другому профессору, декану или завотделом аспирантуры? Если это не сработает, скопируйте вот эти страницы книги и оставьте тайком в почтовой ячейке кафедры вашего руководителя. Нахальный аспирант может приложить к ксерокопии свою непросмотренную рукопись. В конце концов, установите крайний срок для вашего руководителя, и после его окончания отправляйте статью самостоятельно.

Нежелание руководителя прочитать аспирантскую статью и сделать свои замечания характеризует его как человека необязательного и не добавляет очков в его пользу. Скажите ему: “Мне нужно отправить статью через 4 недели”, и напомните об этом 2 и 3 недели спустя.

После написания нескольких эмпирических статей, можно подумать и об обзорной статье. Многие читают обзорные статьи: исследователи, рыщущие в поисках новых идей; студенты, изучающие новую область знаний; преподаватели, готовящие лекции; чиновники, подбирающие хлёсткую цитату из психологии.

Эмпирические статьи писать легко, если только вы усвоили формулу, которая реализована в стиле АПА. Но обзорные статьи – это коварная штука. То же самое с проблемами мотивации – вы можете придерживаться вашего графика – но организационные проблемы будут другими. Исследователи могут писать разные обзоры, которые преследуют различные цели, имеют несовпадающие структуры и непохожие методы (Cooper, 2003). Так что общей формулы для написания обзора нет.

Поскольку обзорные статьи настолько разнообразны, то вам нужно будет проделать большую работу по планированию. Ваше первое решение касается определения объёма вашей статьи. Некоторые обзорные журналы, типа “Current Directions in Psychological Science”, издают короткие, лаконичные обзоры. Другие журналы, наподобие “Psychological Review”, “Psychological Bulletin” и “”Review of General Psychology”, издают длинные, всесторонние статьи. Какой по объёму будет ваша статья?

Второе решение касается аудитории вашей статьи. В дополнение к обзорным журналам общего характера, в психологии существует много специализированных журналов, посвященных специальным вопросам, например, “Clinical Psychology Review” и “Personality and Social Psychology Review”. Какую аудиторию вы хотите охватить? Широкую? Или вы пишете для специалистов?

После того, как вы определились с размерами статьи и возможной аудиторией, вам понадобится план, который бы развивал главную идею обзора.

Но у обзорной статьи должно быть кое-что “за душой”. Она не должна просто пересказывать то, что уже было сделано. Худшие образцы обзорных статей представляют собой цветастое одеяло, криво сшитое из лоскутков – описаний других статей. Читая бесконечный унылый перечень исследований – “в одной статье доказано вот это”, “в другой – вот то”, “в одном эксперименте обнаружена такая закономерность”, “в другом – сякая” – вспоминаешь бесконечное вращение белья в стиральной машине. За одним лишь исключением – из стиральной машины кое-что хорошее всё-таки выходит.

Чтобы раскрыть свою оригинальную идею, подумайте о том различии, которое исследователи творческого потенциала делают между решением проблемы и её постановкой (Sawyer, 2006).

Обзор, посвящённый решению некой проблемы, описывает эту проблему (например, спорную или неоднозначную область научных исследований) и предлагает её решение (например, новую теоретическую модель или интерпретацию).

Обзор, связанный с постановкой проблем, развивает новые понятия и формулирует вопросы, которые заслуживают большего внимания.

Хорошие обзорные статьи включают в себя как постановку, так и решение проблемы. Например, разрешение конфликта между двумя теориями обычно подразумевает появление новых направлений будущих исследований. Какую проблему вы хотите решить? Какие новые идеи вытекают из вашего решения?

Самый банальный изъян обзорной статьи – это отсутствие оригинальной точки зрения. Некоторые авторы просто пересказывают проведённые исследования без каких-то выводов; другие описывают конкурирующие теории, не предлагая никакого решения.

У этого изъяна две причины.

Первая: авторы не могут предложить новую идею, если у них нет никаких идей. Это бывает. После прочтения большого числа работ, вы с удивлением обнаруживаете, что у вас нет ничего оригинального, что бы вы могли добавить. Если так, то лучше прекращайте писать обзорную статью с прежним упорством, чтобы хотя бы оправдать время, потраченное на чтение статей.

Во-вторых, некоторые авторы не составляют никакого, даже примерного, плана. Они садятся за работу с кипой статей, безжалостно описывают каждое исследование, а затем – приклеивают очередную короткую “критическую аннотацию”, и так – до конца статьи. Сложный проект потребует и тщательного плана – без него ваша оригинальная точка зрения будет просто заслонена массой проведённых исследований. Вместо того, чтобы писать обзорные статьи без плана, таким людям лучше пойти в ближайший приют для животных и выбрать себе собачку, которая и будет их любить, несмотря на пагубные и иррациональные привычки.

Если у вас есть своя оригинальная мысль, то не прячьте её в сундуке за семью замками. Эта мысль должна проявиться уже в первых абзацах вашей статьи. Первая часть вашей обзорной статьи должна отразить главные идеи обзора, изложить план статьи и стать прототипом оригинального замысла, который вы планируете реализовать. Заманчиво начать писать хронологический обзор – сначала Теория 1, затем Теория 2, и в заключение критический анализ – но постарайтесь этого не делать. В обзорах содержится много информации, поэтому вашим читателям нужен хороший путеводитель уже с самого начала статьи. В отличие от захватывающих детективных романов, хорошие обзорные статьи называют имя преступника уже на первой странице.

Обзорные статьи нелегко писать только потому, что это на самом деле сложная работа. Вот почему “запойные” авторы так редко пишут обзорные статьи. Для этого нужно слишком много прочитать, слишком много отобрать материалов и слишком много написать. Но умным, дисциплинированным авторам нечего бояться. Если вы придерживаетесь графика, то неважно, что обзорные статьи – это нелёгкий труд. Ведь у вас есть ясные цели, неприкосновенный график и хорошие привычки. Таким образом, проблема завершения обзорной статьи для вас – это только вопрос времени. После того, как вы примете решение написать обзорную статью, потратьте часть запланированного времени на то, чтобы ознакомиться с полезными советами. Баумайстер и Лири (Baumeister and Leary, 1997) написали превосходное руководство для написания обзоров; хорошие советы вы также найдете в статьях Берна (Bern, 1995), Купера (Cooper, 2003), и Айзенберга (Eisenberg, 2000).

Выбившись из сил, написав свою первую статью, некоторые авторы горько сетуют: “Почему же никто не обратил внимания на моё исследование?”. Если они взывают ко всему человечеству, то могу уверить, что человечеству ваша работа – “по барабану”. Но если они обращаются к читателям в своей области, то какой-то интерес к вашей статье должен проявиться. Помните, что вы пишете техническую статью для специалистов, которых интересует то, чем вы занимаетесь. Вашу работу могут отклонить не раз и не два, прежде чем она найдет своё пристанище; но хорошая статья всегда найдёт свой журнал.

Чтобы писать хорошие статьи, усвойте правильную формулу, представляйте на рассмотрение оригинальные варианты рукописи, и научитесь составлять убедительные сопроводительные письма при повторном представлении материалов. И вы убедитесь, что мир журналов не так страшен. Он просто страшно медлительный.