Бардак по плану Или как совершить рывок со связанными конечностями

Планы учёных под угрозой срыва

Вот уже не первый месяц я как учёный секретарь программы Президиума Российской академии наук, много лет называвшейся “Молекулярная и клеточная биология” (МКБ), а недавно переименованной (без ведома координатора и специалистов в Совете по программам) в “Пост-геномные технологии и перспективные решения в биомедицине”, принимаю тревожные телефонные звонки. Вопрос один: когда будут деньги по программе?

Кончается апрель, а средства все ещё не поступили. Группам необходимы реактивы для проведения экспериментов. Без них работа стоит. Когда выполнять программу, писать статьи, готовить отчёты?

Во многие институты работать по программе приглашают аспирантов, часто с периферии. Стипендии (около 8000 рублей) молодым людям не хватает даже на оплату общежития, а надо же ещё и на что-то существовать. Поэтому обычно руководители проектов зачисляют аспирантов на полставки научного сотрудника с тем, чтобы платить им из гранта МКБ. Но поскольку обещанные деньги не приходят, бухгалтерии перестают платить аспирантам и требуют их увольнения. Кто будет вести запланированные эксперименты, если деньги когда-нибудь всё же придут?

Звоню в Финансово-экономическое управление РАН – там сообщают, что финансирование не получила ни одна из программ президиума и Минобрнауки еще даже не провело предварительную работу, которая требуется для организации выплат по программам. Пытаюсь дозвониться в министерство, в специально созданный отдел, куда сдаются годовые отчёты по программам. Не получается – никто не берёт трубку. Создается впечатление, что этот отдел виртуальный и существует только на бумаге.

Надо признать, что и раньше, когда финансированием программ ведала Академия наук, задержки тоже происходили. Однажды средства не выплачивались почти полгода. Тогда после резких выступлений учёных в СМИ деньги пошли. После того как за обеспечение программ стало отвечать ФАНО, а потом Минобрнауки, выросли требования к оформлению отчетов и показателям, в частности к числу публикаций. Однако сами чиновники формальностей почему-то не соблюдают.

Бывало, что и фонды финансировали исследования по выигранным учеными грантам не с начала года, а со второго, с третьего, а то и с четвертого квартала. Однажды отчёт потребовали еще до начала выплаты грантовых денег. Ну, и как работать в таких условиях?

Ни для кого не секрет, что на организацию закупок реактивов и оборудования, особенно в случае крупных заказов, требуется значительное время. А по итогам года неизрасходованные деньги у институтов, как правило, отбирают независимо от того, когда они были выданы. Чтобы не потерять выделенные средства, учёным приходится проявлять чудеса изворотливости.

Ясно, что при такой системе могут более или менее успешно развиваться только чисто теоретические направления, где основные расходы идут на зарплату. Экспериментальные же исследования, во многом формирующие базу науки, вести неимоверно трудно.

Если государство заинтересовано в том, чтобы наука развивалась, а не хирела, необходимо либо открывать финансирование по грантам с января, либо не обнулять счета в конце календарного года. По-хорошему организациям должно быть разрешено использовать грантовые средства в течение года с момента начала финансирования.

Если этот простейший, но очень важный для институтов вопрос не будет решён в ближайшее время, мы вряд ли справимся с поставленной перед нами руководством страны задачей обеспечить вхождение России в пятёрку ведущих научных держав.

23.04.2019 / № 277 / с. 5 / М. Г. / Патология

Чудесный документ был опубликован 17 апреля на сайте Минобрнауки: «Объявление о конкурсе крупных проектов по проведению фундаментальных научных исследований по приоритетным направлениям, определяемым президиумом Российской академии наук». Он начинается словами: «В соответствии с приказом Министерства науки и высшего образования Российской Федерации от 2 апреля 2019 г.», а далее в нем сказано: «Работы <…> принимаются <…> начиная с даты публикации настоящего объявления до 24 апреля 2019 года».

Собственно говоря, на этом можно остановиться: ­Минобрнауки, затратившее две недели на составление форм, теперь дает конкурсантам аж неделю для написания содержательных проектов. Попробуйте прикинуть, на какую сумму предполагается сочинить крупный проект. Правильно: до 100 миллионов рублей.

При этом «представленный в заявке крупный проект должен быть направлен на решение задач, обеспечивающих получение новых знаний об основных закономерностях строения, функционирования и развития человека, общества, природы и освоения таких знаний для устойчивого научно-технологического, экономического, социального и духовного развития России <и> не должен дублировать научные проекты, выполненные ранее или выполняющиеся в Российской Федерации независимо от источников финансирования и исполнителя».

За неделю. На сто миллионов. На три года. На совер­шенно новую тему. Зато можно подавать проект от нескольких организаций, только надо успеть договориться всё за ту же неделю. А потом за тридцать дней министерство эти проекты оценит. Ну и правильно: для оценки написанного таким образом больше и не нужно; можно вообще монетку бросить. Но нет: «Оценка заявок организуется комиссией путем привлечения организаций, имеющих специалистов (экспертов) в соответствующих областях науки, обладающих необходимым опытом и квалификацией».

Чтобы не травмировать читателей, не буду перечислять критерии, по которым будут оцениваться стомиллионные проекты: желающие могут ознакомиться с ними на сайте министерства. Зато указания на то, как описывать содержательную часть проекта, приведу, благо они весьма лаконичны: необходимо представить «сведения о крупном проекте, включающие информацию, необходимую для оценки крупного проекта в соответствии с критериями оценки, указанными в подпункте 3.2. объявления, описание результатов крупного проекта и их соответствие подпункту 1.6. объявления, а также объем заявленной потребности в средствах федерального бюджета с обоснованием планируемых расходов, рассчитанных на срок реализации крупного проекта с детализацией по каждой организации, участвующей в реализации крупного проекта».

Раньше такого рода объявления означали, что всё уже решено: те, кто знал заранее, успели всё подготовить как следует, а сам конкурс проводится для проформы. При новом составе министерства кажется, что это просто такой новый профессиональный стиль. Нуачо такова? Настоящий ученый должен уметь составить стомиллионную грантовую заявку на любую тему за пару часов, будучи разбужен в пять утра после бурного банкета. А неделя дается на оформление бумажек, всё правильно.

М.Г.

Из комментариев:

Владимир П.
“Перетёр тут с пацанами”, в смысле поговорил с представителями дирекции. Их мнение – это “оперативная замена” программ отделений РАН и Президиума РАН (которые кончились), так что победители скорее всего будут те, кто попал в колею ранее действующих программ. Т.е. чисто бюрократическое оформление существовавшей ранее рутинной процедуры.